С этими словами он плюхнулся в кресло-качалку, что находилось недалеко от очага, Салта же незамедлительно поднесла гостю стул, предварительно протерев его сухой, не совсем чистой на вид, тряпкой. Вблизи девушка показалась еще младше, чем до этого, ей, может быть, лет четырнадцать, но не исключено, что ее настоящий возраст скрыт за нездоровой худобой и чрезмерной бледностью. Она с волнением посматривала на Кигана, прикрывая руками большой вырез на платье, благодаря которому Салта еще совсем недавно пыталась накормить малыша.
— Чего стоишь, глазки строишь? Ишь как разрумянилась!
— Но, папа, я… — попыталась было оправдаться та, но Крагер с силой ударил кулаком по столу.
— Закрой свой поганый рот! И при гостях более не смей!
— Все нормально, — тут же поспешил вмешаться жрец. — К двукровным данное правило не относится. Они вольны говорить, как и обычные люди.
— Все равно от нее не услышать ничего путного, — хмыкнул в ответ тот. — Дрянная кровь ее шлюхи-матери всегда найдет выход.
— Не смей оскорблять нашу маму! — мальчик, что стоял у дверей, гордо выпрямился.
Крагер смерил его уничтожительным взглядом.
— А то что? Опять возьмешься за нож?
— Если придется.
Обстановка в доме явно накалялась. Киган решил напомнить разъяренному мужчине о том, зачем он здесь.
— Ну, а я о чем говорил? Дурная кровь, — он махнул на младших детей рукой, приказывая им поиграть где-нибудь снаружи. — Юту не потеряйте на этот раз. А иначе я с вас шкуру спущу.
Салта успела сунуть им в руки по кусочку черного хлеба, наказав при этом ни в коем случае не кормить спящую сестренку.
— Сами прожуйте и только потом…
— Да поживее! У меня тут важная встреча.
Киган вздохнул. Потный мужчина, сидящий напротив него, внушал одно отвращение. Жрец лишь надеялся, что девушка у таверны была права, и что Крагер действительно может что-то знать о представителе магистериума, побывавшем в районе схвалей всего несколько недель назад.
Когда входная дверь, наконец, захлопнулась, лишь семенящая фигурка маленькой девушки у очага, могла приковать к себе в этом пустом доме взгляд. Отец семейства, самодовольно заправив рубашку в штаны и вытерев о нее свои вспотевшие ладони, теперь чуть заискивающе глядел на жреца, который так неожиданно смел нарушить его дневной сон.
— Ну так-с, господин жрец, чем я могу быть обязан?
— Перед этим, я думаю, мне следует представиться, — Киган, даже сидя на обычном деревянном стуле, выглядел довольно внушительно. — Я представитель магистериума, жрец высшего ранга и член Совета девяти, посвященного Иерихат-халом, меченый правом вершить правосудие и закон.
— Иер…чего? Честно сказать, я мало, что сейчас понял из вашей речи, господин жрец. Да и голова гудит, знаете ли, после всей этой ночной работы…
«Необразованный осел», — подумал про себя тот, но, впрочем, продолжил.
— Мне нужно задать всего пару вопросов.
— Ну, так задавайте, не пол дня ж тут сидеть, — промямлил Крагер, поковырявшись при этом в зубах. — Салта, сколько там еще ждать?!
— Прошу отнестись к этому серьезно. Наша встреча…
— А я тут причем? Все вы, в своих мантиях, только и делаете, что захаживаете к моей ненаглядной женушке. Уж не знаю, чем там для вас, магистериумских, намазано, но я бы…
— Значит здесь ранее бывали жрецы? Могу я узнать зачем? И где ваша жена?
— Да черт ее знает где! — Крагер со злобой ударил по столу. — Мне бы и самому хотелось это узнать.
А вот это уже становится интересным.
— Как давно она пропала?
— Пропала? Да эта шлюха наверняка сбежала за хорошей жизнью, оставив на мне весь свой чертов выводок. На одном мне!
— Я спрашиваю, как давно, — сквозь зубы повторил жрец.
Крагер, слегка нахмурившись, попытался припомнить все события последнего месяца. На его лбу пульсировала вена, образовавшись то ли от злости, то ли от того, что пришлось задействовать свой маленький мозг.
— Да вот на той неделе, может быть две назад.
— Это было «до» или «после» того, как приходил жрец?
— Да, может быть, после. Я все и не припомню, — обернувшись вдруг к дочери он прокричал. — Салта! Как давно ушла твоя мать? Можешь говорить, я тебе разрешаю.
Девушка в страхе остановилась у котелка, боясь поднять на Кигана свой взволнованный взгляд.
— Дв. две полные недели и четыре дня, если начинать от сегодня, — чуть заикаясь проговорила она.
— О как! Даже считать умеет. Тоже заслуга ее мамаши.
Вскоре девушка поднесла отцу какую-то горячую похлебку, и тот, нисколько не поблагодарив ее, отослал свою дочь на улицу к остальным братьям и сестрам.
— Иди, последи за ними. Особенно за Вицем, он что-то многое возомнил о себе в последнее время.
Кигану показалось, что Салта была только рада покинуть этот пугающий дом и своего ворчливого отца. А что если и ее мать сбежала по такой же причине? Впрочем, все это можно назвать внутренним чутьем, но жрецу отчего-то казалось, что дело тут обстояло далеко не в плохих отношениях с пьяницей мужем.
— Значит вы не в курсе, как и при каких обстоятельствах происходили все эти встречи? — продолжил жрец после недолгой паузы.
— Встречи? — не переставая жевать, переспросил тот. — Ах, эти встречи! Да черт ее знает, какие-то лекарства, может для себя или для детей, знаете ли, у них, у шхунов свои болезни.
— И встречи происходили непосредственно у вас дома?
— Дома, где ж еще! — тут же усмехнулся тот. — Попробовала бы она при мне так гулять, зубов бы не досчиталась.
Киган пропустил его грубые слова мимо ушей.
— С вами лично, я так понимаю, жрецы никаких дел не имели?
— А на кой мне они? Вы уж поймите меня правильно, господин жрец, но встречи с вашими друзьями нужны обычно тем, кто-либо при смерти, ну, или как моя жена — шхун.
— Вы так считаете? — Киган слегка наклонил голову на бок.
— Клянусь всеми своими красноглазыми ублюдками! — Крагер зашелся вдруг смехом, выплевывая изо рта остатки горячей овощной похлебки.
— Что ж, я узнал достаточно, — сказав это, жрец поднялся из-за стола, оставив хохочущего мужчину наедине с собой и своими собственными мыслями.
— Рад был помочь, — только и проговорил тот, даже не взглянув на удаляющуюся фигуру жреца, и лишь перед тем, как Киган переступил порог, он добавил. — Если вы это… Ну, вдруг найдете ее. Сможете кое-что передать?
— Передать? — переспросил жрец.
— Ну да, — глаза Крагера сузились до двух маленьких пятнышек. — Пусть не возвращается. Никогда.
«Как будто она этого захочет». Вслух, тем не менее, Киган ничего не сказал. Оказавшись на улице, он первым делом дал себе вдоволь надышаться, казалось бы, будто легкие насквозь пропитались этим смрадом, царившим за стенами неприветливого каменного дома.
Дети, как и приказывал до этого их отец, слонялись вдоль забора, найдя себе занятие в том, чтобы считать прибитые к друг другу дощечки. И только Виц сидел насупившись чуть в стороне, он повязал себе на спину мокрую тряпку, в надежде хоть как-то приглушить боль, но Киган знал, что без должного лечения и мазей такие раны будут затягиваться неделями, а то и больше.
Салта же лишь мимолетом взглянула на жреца и что-то тихонько шикнула своему пятилетнему брату. Тот выглядел недовольным и даже притопнул своей крошечной ножкой, за что сразу же был наказан в виде легкого подзатыльника. «Интересно, а эти дети, они могут что-нибудь знать?»
Недолго думая, мужчина направился к Вицу, который до последнего делал вид, что не замечает его.
— Вода снимет боль лишь на время, тебе необходимо нанести швы.
Мальчик вдруг посмотрел на жреца так, будто бы тот сказал настоящую глупость. Впрочем, в его красных глазах невозможно было что-то прочесть. Было заметно только то, что он очень устал.
— Я бы мог помочь тебе.
— Ну так помогите, — пробурчал в ответ Виц, а после чего вновь отвернулся. — И вообще, мне не положено разговаривать, особенно с кем-то вроде вас.
— Я уже говорил, что двукровкам…
— Мой отец не имеет ничего общего с этим отбросом, — шхун не на шутку разозлился, его лицо тут же сделалось красным, под стать необычному цвету глаз. — Мой настоящий отец был эльвратом.