- Есть, товарищ капитан.
Они собрались за полчаса. Леонидов рассовал по карманам гранаты и магазины для автомата, сунул в кобуру пистолет, бросил в сумку две банки с тушенкой и трофейный термос с чаем.
После этого отдал еще несколько распоряжений, и они вместе с Федотовым отправились в погоню.
…
То, что они увидели на месте Храмовичей, поставило их в ступор. Посреди начинавшего зеленеть леса образовалась пустыня. Несколько песчаных барханов желетели на ослепительно-зеленом фоне. И была тишина.
Такого никогда не бывало. Даже в самые безветренные дни, что-то нарушало мертвецкую тишину, но не сегодня. Сегодня здесь воцарилась тишина. Могильная.
Леонидов посмотрел на Федотова:
- Что скажешь?
- Я хер его знаю, командир. Что-то тут нечисто. Где фрицы? Их здесь было около двух сотен.
- Вопрос. Куда они подевались?
- И куда делись все остальные? И откуда здесь песок?
- херь какая-то.
- Пошли?
- Пошли.
Они двинулись к засыпанной песком деревне. Оружие наготове. Под сапогами хрустел песок. Этот звук резал слух. Только хруст песка в полнейшей тишине, больше никаких иных звуков.
- У меня такое впечатление, что я иду по стеклу.
- Очень похоже, командир.
- Что же здесь произошло?
- Сейчас увидим.
И они увидели.
Песок был во многих местах окроплен кровью. Из него торчали руки, ноги и головы мертвых фрицев.
Некоторые тела были распростерты на стенах домов.
Леонидов передернул затвор, когда показался бронетранспортер, засыпанный почти полностью. Ствол пулемета было задран в небо. Пулеметчик, вернее, его половина повисла на броне.
Под этой половиной на песке образовалась куча мокроты – кровь стекала туда обильно.
- Это какая-то херня.
- Что, командир?
- Я говорю: говно какое-то, непонятное. Что здесь произошло?
- Ну, гансы подохли – и то хорошо.
- Хорошо-то, хорошо, но как?
- Да похер. Лишь бы они все подохли.
- Где же наш Яшка?
- Чует мое сердце, что живым мы его не найдем.
Федотов не ошибся.Яшку они нашли в немецком штабе. Мальчишка сидел за столом, залитом кровью. Перед ним лежала открытая книга, на непонятном языке.
Перед входом в штаб они нашли четыре трупа эсэсовцев, вернее их остатки.
Леонидова тянуло проблеваться: он неоднократно видел смерть, но с подобным столкнулся впервые.
- Командир, я кое-кого нашел.
- Да?
Федоров ткнул дулом трофейного автомата одно из тел: тот вяло зашевелился. Хотя шевелиться с оторванной ногой было проблематично.
- Чудище, - прошептал остаток человека. Прошептал по-русски. Леонидов присмотрелся – на раненом была форма полицая.
- Живой, сука, - прошипел Федоров. –Добить?
- Не, не надо. Пусть расскажет, что тут произошло. Может, оставим его в живых.
Леонидов перетянул обрубок ноги потуже – полицай успел обмотать ее ремнем, чтобы не истечь кровью. Он заметил что это был совсем молодой парень, только совершенно седой. Не с проседью, а совершенно седой. Леонидов многое повидал за свои годы и тоже обзавелся сединой на висках, но этот был абсолютно седой.
- Говори.
И полицай заговорил.
- Этот жиденок пришел в комендатуру. Я в это время чистил сапоги коменданту. Господа немцы ужасно развеселились, когда жиденок заговорил. Они по-немецки говорили. И жиденок по ихнему толмачил. Я ничего не понял. Но судя по всему жиденок их оскорбил. Это их развеселило. Они усадили его за стол. А он достал книгу и начал читать вслух.
Немцы смеялись, глядя на него. А он все читал. Потом послышалась стрельба. И грохот, но не взрывы. Взрывы были позже. Еще чуть позже стали доноситься крики. Вопили в основном немцы. Тряслась земля. Немцы схватили оружие и выскочили на улицу, позабыв про жиденка.
А тот все читал. И грохот становился все громче. Стрельба становилась все слабее. Я посмотрел наружу. Немцы стреляли. Комендант крикнул мне, чтобы я вынес патроны. Я схватил подсумок и выбежал из дома.
По улице струился песок. А из него вырастало оно, чудище, тоже все из песка. Немцы стреляли по нему, но пули не могли причинить ему вреда. Кто-то бросил гранату, кто-то еще. Но оно поглотило их, просто поглотило. Я знаю, как взрываются гранаты, но тут был только хлопок. Чудище отрастило лапы и этими лапами раскидывало немцев, хватало их и рвало на куски. А все это засыпало песком. Немцы попытались забаррикадироваться. Кто-то догадался выстрелить в жиденка, но пули уходили мимо. Я попытался его ударить, но какая-то невидимая сила оттолкнула мою руку.