Уже вовсю слышался храп из повозок, года и я наконец решил улечься спать. Меня остановил голос отца. Тот позвал сыновей по именам:
- Титах, Сетнах, Янисат, ждите у повозки.
Отец принялся раздавать обязанности на следующие дни. Мать с младенцем поедут в первой повозке, невестка с бабушкой во второй, а третьей повозкой будет рулить моя младшая сестра. Невестка было возмутилась: как так - младенец и не поедет с ней, но отец её жёстко перебил:
- Маса-ба требует меньшего ухода, чем твой ребёнок. Так что поедешь с ней. И не перечь мне, пока в свой шатер не уйдешь!
Девушка сверкнула глазами и замолчала. Что-то не понимаю: а где поеду я?
Думать над вопросом было некогда. Отец приказал заняться лошадьми. Нужно было сменить лошадь на второй повозке, проверить мечи и луки. На ночь конечно же мы их распрягали, но надо было ещё и подготовить их к завтрашнему перегону.
Смазал маслом бока и принялся ладить ремешки под новых кобыл. Затем по указу отца оседлал ему коня, братьям по кобыле.
Уже сидя верхом отец сказал:
- Иди к Старису на поклон и проси себе кобылу. Бери вон то седло. Потом держись погонщика. Н-на! - он щелкнул кнутом и пустил коня в с места в галоп. Браться поскакали следом.
К Старису, так к Старису. Я не против. Только вот идти предстояло далеко, да к тому де с поклажей. Мать еще перед сном сунула каждому из нас узелок, воды и горстку диких ягод. Я с тоской смотрел на гору вещей на земле. Изогнутая сабля, лук, колчан, шпоры и седло. Тяжелее всего будет идти из-за седла. Еще раз тяжко вздохнул и поплелся.
Итак. Набег. Впрочем, участвовать в набеге не буду. Скорее я нужен для того, чтобы следить за лошадьми. Я знал как проходят набеги - мужчины отъезжают с табуном в поисках диких поселений. Пока часть из них совершает набег - другие поодаль стерегут табун, на котором затем увозят награбленную добычу. Я мал для набега.
Уверен абсолютно - меня берут из-за лошадей, из-за того, как я с ними управляюсь, моего мастерства. Если я покажу, как хорошо управлюсь с табуном, пока остальные дерутся, то обо мне начнут думать как о погонщике.
Я поудобнее перехватил седло и взгромоздил его на плечи.
Тяжесть седла подгибала меня к земле, звезды россыпью освещали мне путь, я спокойно брел по степи, пока не увидал наконец тени коней и далёкие огни костра. Воспрянув духом направился в ту сторону. Скоро мои плечи перестанут болеть от ноши!
- Не видели Стариса? - спросил у одного из погонщиков.
- У повозки, - указали мне дорогу.
Я направился искать.
Издали меня заметила его жена - она обрадовалась, обняла меня да и вообще встретила весьма радушно. Всучила против воли лепешку и молока. Я с благодарностью принял еду, хоть и с изрядной долей смущения. Все же она хорошая женщина, я знал что Старис не бедствует, но и когда она меня постоянно чем то угощает, мне казалось что я объедаю их семью.
Когда пришёл погонщик, я уже был сыт и сон клонил меня к земле не хуже тяжёлого седла.
- Янисат, приехал за конем? - мне добродушного улыбнулись.
- Угу, - я слишком сильно спал, чтобы вести диалог.
- Идём, у нас полно дел. И брось седло здесь. А лучше сразу мне в повозку. Моя женщина не таскает тяжести.
Я сделал все требуемое и нехотя того - побрел следом.
- Попутных ветров, - пожелала нам его жена.
- Спокойных ветров тебе, - откликнулся Старис.
- Попутный ветров, - обратилась ко мне его жена.
Я нашёл силы не зевнуть и улыбнуться:
- Спасибо.
Я вовсю зевал, вяло брел за погонщиком и то и дело закрывал глаза, а от этого спотыкался. Мы углублялись в табун, пока наконец не нашли пасущегося коня Стариса. Погонщик легко запрыгнул на него, поправил свисающее оружие, щиты, колчан и указал мне на оседланного коня.
- Этот твой.
Сон сняло. Конь?! Мне! Я с удивлением и недоумением рассматривал некогда дикого мустанга. Старис им дорожил, воспитывал, гонял, набирал ему мускулы и силы. Пегий жеребец с рыжей гривой полностью подчинился воле опытного погонщика и стал настоящим предметом зависти у многих мужчин племени.
- Да, да, - тихо рассмеялся Старис, видя мой пораженный взгляд, - запрыгивай.
Дважды просить не надо. Я легко вскочил на него.
- А теперь поехали собирать лошадей, всех, что оседланы - надо забрать. Их и погоним.
Я вновь сник. Провозившись с несколько часов, мы таки собрали в отдельное стадо оседланных ранее лошадей. Было уже заполночь, когда мы тронулись и лишь луна освещала наши изможденные лица - мое, Стариса, старейшин и других погонщиков нашего племени.