- Давай провожу, - он ухватил уздечку и повёл коня.
Я смотрел на макушку учителя, наставника и на кончике языка так и вертелся вопрос:
- Старис, а ты можешь поехать со мной?
- Нет.
- А почему?
- Я погонщик. Прошли годы, когда я был воином. Каждый в племени несёт свою работу и не сваливает её на чужие плечи, уж не в такте моменты точно.
- Тогда... До завтра? - я засомневался, когда увижу мужчину в следующий раз.
Мне передали поводья.
- До завтра, - Старис с размаху ударил коня по крупу, пуская того с места в галоп. Я лишь пригнулся к спине жеребца. Вперёд!
Мы ехали всю ночь напролет, медленно и степенно. Наша четверка - я, братья и отец ехали клином - впереди отец, за ним братья а замыкал их я. Братья меня не задевали. Лишь гневно и завистливо вздыхали когда оборачивались. Да я ехал на лучшем жеребце, это был мой триумф и моя маленькая, личная победа!
Перед рассветом мужчины спешились и нас всех уложили спать. В моем животе урчало от голода, но я решил поесть утром. Последние крохи еды я старался растянуть как можно на больший срок. А днем всех разбудили и меня с братьями отец отвел к общему костру. По центру лагеря был разбит большой костёр, не смотря на ясный день. В котелке полыхал, бурлил отвар и старейшины ходили по кругу, подбрасывая в котелок с варевом травы. Умнейшие кричали и подбадривали воинов:
- Чурачи! Подобно духам огня, обернемся смертью для врагов наших!
- Да, - закричали голоса мужчин.
- Подобно ветрам мы быстры и неуловимый!
- Да! - рев низких басов взволновал меня.
- Мы сильны, мы быстры, мы мужи и отцы!
- Да, - мой голос утонул в сотне таких же. - я слился, оказался единым организмом с ними и этом момент был волнительным...
- Так порадуем матерей и жен наших добычей, принесем им шкур и мяса, приведем им скота и трофеев!
- Да! - я закричал громко.
- Так пусть выйдут те, кто впервые с нами, пусть выйдут те, кто хочет!
Меня толкнули в плечо и я сделал два шага вперёд. Вместе со мной выходили мальчишки, мужчины. Мы встали в полукруг вокруг костра и я мигом взмок от яростного пламени, бушевавшего в нем. В такой костёр и духи огня бы заглянули - он диво как хорош!
- Пейте! - крикнул старейшина по ту сторону.
- Пейте, пейте, пейте, - подхватили окружающие и затопали ногами, захлопали.
Увидел, как по нашему ряду идёт чаша. Мальчишки и мужчины подносят её ко риу, делают глоток. Вместе с чашой идёт и один из старейшин. Очередь доходит до моего соседа.
- Делай глоток, - велит он мужчине.
Тот прислонил чашу к губам и передал мне.
- Делай два глотка, - я поднес чашу ко рту в нерешительности.
Противная, зловонная и при этом сладковатая вода мне не развилось.
Поспешно прислонил кубок ко рту, сделал два наклона, словно слегка хлебнул и передал чашу дальше - моему среднему брату.
На губах остались капли этой воды, я их слегка распробовал, а потом вытер ладонью рот. Старис плохого не посоветует - раз велел не пить, так и не надо.
- Делай два глотка, - велит старейшина брату.
Топот, крик, гул. Чаша шла по кругу. Я стоял и мечтал поскорее усесться на коня.
Мужчина рядом со мной принялся топать в такт. Я последовал его примеру и даже подключил руки, чтобы хлопать.
Брат тоже начал двигаться.
Прошелся рев и я закричал.
- Рррааа!!! Вперёд! Вперёд! - мужчины побежали в стороны от костра.
Я мигом развернулся к костру спиной и побежал к коню. Создавалось впечатление, что окружающие объелись белины - из глаза наполнились кровью, безумием, руки и ноги как то странно дергались.
- Вперёд!
Мы помчались одной большой, хаотичной толпой.
Долго нам ехать? Не долго... Почти сразу из-за пригорка стали видны дома чужаков.
- Вперёд!
Кони понеслись что было силы, мужчины обнажили мечи, кто-то натянул тетиву лука. Я пока что просто скакал следом и все внимание уделял непонятным, неведомым мне ранее строением. Дерево, крыша, дом. Все это я слышал только из уст мужчин, из сказок Масы-ба. В реальности они же несколько отличались от картинки в моём воображении.
Преодолев половину расстояния, спохватывался и обнажил меч. Люди, живущие в этих строениях повыскакивали навстречу. В их руках я разглядел мечи, вилы, топоры.
- Ай-ай-ай-я!! - кричал мужчина по правую руку от меня, уподобив свой голос соколу.