- Я обязательно полечу! Я познакомлю тебя с закатом, моя крошка! - Я засмеялась. Вот дурак. Но тут он вдруг прыгнул на сиденье пилота, пристегнулся и начал что-то настраивать на панели. Я запаниковала.
- Стой! А где пилот?!
- Я буду вашим пилотом, мэм!
- Идиот! Я серьезно! - Где-то в глубине моей души зарождалась паника.
- Фи, какие манеры, мэм!
- Где чертов пилот?! Ты не можешь взять на себя управление!
- Почему это? Могу, и более того уже беру.
Он явно забавлялся, но мне было не до смеха. Что происходит? Он умеет летать? Не успела я придумать ответа, как машина загудела и Рома двинулся вперед ко взлетной полосе.
- Выпусти меня, я передумала!
- Поздно! Не бойся, я же с тобой, ты сама говорила, что не хочешь без меня. Твои слова?
- Говорила, но я думала, у нас будет пилот!
- У нас есть пилот, есть пассажир. Полный состав! - отрапортовал он и въехал на взлетную полосу, нажал на рычаг и мы начали разгоняться. Я зажмурила глаза от страха и опустила голову, моля Бога вернуться живой и невредимой. Нас неимоверно трясло, пока мы разгонялись, затем я вскрикнула, почувствовав, как кукурузник оторвался от земли.
- Открой глаза и ты увидишь чудо! - крикнул Рома. - Не бойся, глупышка!
Я послушалась его, открыла глаза и задохнулась от восторга.
Зрелище действительно было ошеломляющим. По небу словно растеклась кипящая оранжевая лава, которая плавно переходила в красный и синий цвета. Облака обагрились и казались огромными пламенеющими небесными кострами. Красное горящее небо было исполосовано синими чернилами, эти два цвета схватились в вечерней войне за небесное пространство.
- Боже, как красиво! Хочу видеть это вечно!
Рома промолчал, но под его темным взглядом я поежилась. С таким взглядом идут убивать.
Я отвернулась от него, возвращаясь к краскам неба, но уловив какие-то движения Сероглазого, повернулась к нему, и из моей груди вырвался какой-то глухой крик. Парень отстегнул свои ремни, бросил управление и повернулся ко мне. В его глазах я увидела непонятную ненависть. Он был одержим. Кукурузник накренился и резко полетел вниз, я завизжала и прикрыла глаза, в моей голове проносился бешеный поток мыслей. Я не понимала что происходит, кровь застыла в венах, пальцы побелели от того, как я схватилась за ручку, в ушах раздавался такой свист, словно меня отправили на ракете в открытый космос. Я беззвучно заплакала, задыхаясь от необъятного ужаса. Почему он так посмотрел на меня? Зачем он все это сделал? Зачем он нас убивает?!
Нас переворачивало в воздушной мясорубке, я видела то приближающуюся землю, то огненное небо, которое возненавидела всей душой в ту же секунду. Моя жизнь сейчас прервется, то ли от того, что я разобьюсь, то ли от того, что мое сердце разорвется от страха еще до соприкосновения с землей.
А Сероглазый? Этот смертоносный демон с бледным лицом и пустыми глазами смотрел сквозь меня и шептал что-то очень тихо и неразборчиво. Я плакала и смотрела ему в лицо, пытаясь понять, но у меня ничего не выходило. Вдруг в глазах помутнело, я почувствовала, что начинаю терять сознание. Это хорошо, лучше встретить смерть без сознания. В последнюю секунду, до того, как закрылись мои глаза, я увидела, как надо мной склонилось лицо Сероглазого и что-то ледяное коснулось моих губ.
Глава 5
Жизнь во дворце круто изменилась для Зейны. Больше никто не потакал ее прихотям, более того, халиф запретил с ней разговаривать, и теперь, все служанки виновато пробегали мимо. В личные служанки ей приставили немую мулатку с кудрявыми волосами, звали ее Инке. Зейна даже не пыталась с ней заговорить. Эту девчушку она знала с малых лет, они играли вместе в разные игры, Зейна всегда говорила за двоих, а Инке только улыбалась. Принцессу заперли в нижних помещениях дворца, ключа у Инке не было. Он был только у отца, тот давал его старому стражнику Шамси, который был всегда предан ее отцу и вряд ли стал бы слушать избалованную принцессу. В ее простенькую комнатушку едва проникал слабый свет из маленького квадратного окошка под потолком.
Зейна жила в заточении уже вторую неделю, не признавая своей вины. Муавия не мог смириться с необузданным нравом своей дочери и твердо решил наказать ее, а наказание завершить только тогда, когда она попросит прощения и даст свое согласие на свадьбу, которое, впрочем, ему не требовалось. Ему нужно было ее смирение. Ей сказали, что свадьба все равно состоится.
- Будешь ты бледной как старая сухая глина или со здоровым румянцем на щеках - тебе решать. Свадьба будет! А вот какая будет невеста - думай сама, и только посмей меня опозорить! - кричал отец, нарезая круги в ее новой комнате.