- Прости меня, - прошептала девушка, но не взглянула на отца. Сейчас больше всего на свете ее волновала не отец, и даже не их с Ромо судьба, а жизнь ее дедушки. Вот так Судьба выписывает повороты, положив на плечи огромный груз и вину. Ей хотелось найти поддержки у деда, она так рвалась в Исфахан, думая только о себе и своих мытарствах. Она хотела дотронуться до родной старческой руки, посмотреть в выцветшие глаза, полные любви и понимания, которых ей не доставалось от отца. Увидеть его мягкую улыбку.
Но сейчас она готова была оказаться за миллиарды километров, лишь бы дедушка не знал о том, что случилось. Но было поздно. Он не двигался, его глаза застыли, устремившись в никуда, старик перестал дышать.
Зейна помнила, что дедушка всегда защищал ее. Он сильно любил ее и всегда улыбался ей, никогда не был строг. Часто он складывал разные восточные сладости в шкатулку, и они играли в клад. Маленькая принцесса была готова весь день бегать по дворцу и разгадывать загадки, лишь бы добраться до заветной шкатулки. Хоть эти сладости можно было просто взять на кухне, она хотела именно эти. Они казались ей слаще и вкуснее.
Она так искала защиты у дедушки, что даже не заметила, что защищать нужно было его самого. Смерть родного любимого человека легла тяжелым грузом на сердце.
Зейне не стали устраивать прилюдную порку плетью, но все произошло гораздо хуже.
«Какой позор», - думала Зейна, закрывая глаза и отдаваясь милости горячего ветра. Ее руки были связаны над головой под деревянной аркой, стоявшей на задней площадке дворца. Это была крохотная арена, на которой вершили суд над преступниками Исфахана. И сейчас Зейна повисла под аркой, принимая оголенной иссеченной спиной новые и новые удары. На ней оставили лишь нижнюю шифоновую юбку, которая пропиталась кровью и превратилась в лохмотья. Слушая ветер и свист рассекаемого хлыста, принцесса до крови прикусывала губу, но не выдерживала и вскрикивала раз за разом, когда металлический кончик хлыста обжигал кожу, распарывая мягкую плоть.
Удары наносил слуга Хасана, сам он стоял поодаль, в его ногах валялся Ромо. Его лицо было трудно узнать, так сильно его избили. Он лежал на раскаленной земле, и, казалось, не дышал. Зейна пыталась взглянуть на его лицо, но пот стекал на глаза, солнце слепило, а кожу все разрывало и разрывало.
«Только бы он был жив».
Внутри девушки стояла такая засуха, все чувства высохли, и душа высохла, и слезы. Осталась только огромная дыра, пустота.
«Меня больше нет. Все это выдумка, миф. Я проснусь утром, и все будет хорошо. Я возьму дедушку за руку. Я убегу с Ромо далеко-далеко, к самым звездам… Никто нас не найдет».
Новые удары хлыста возвращали к реальности.
«Какой позор», - снова подумала Зейна. Ее избивали на заднем дворике огромного дворца в день похорон ее дедушки. Где-то там за стенами отец произносил прощальную речь и проводил обряд, пока Зейну наказывали плетью.
«В них не осталось ничего святого… Как отец мог так поступить?»
Она снова взглянула в сторону Ромо и поймала его взгляд, полный жалости и боли. Она увидела, как его губы зашевелились под засохшей коркой крови.
«Прости меня».
Зейна упрямо замотала головой.
«Нет. Ты не виноват. Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю».
Он смотрел на нее внимательно и долго, словно запоминая ее черты. Ей не понравился этот взгляд. Она отчаянно помотала головой, с надеждой всматриваясь в его серые глаза, полные боли и страдания. Ромо был сломлен. Ее огромный смелый стражник был раздавлен, измучен и унижен. Из его удивительных светло-серых глаз потекли слезы. Это был конец. Он прощался с ней.
«Нет. Прошу тебя. Не оставляй меня одну. Не оставляй меня одну».
- Не оставляй меня одну! - закричала Зейна охрипшим голосом. Щеки горели от палящего солнца, но одновременно все тело словно окоченело в предчувствии большой беды.
Словно во сне она смотрела на то, как Хасан наклонился к стражнику, затем, посмотрев на Зейну, и поймав ее взгляд, хищно улыбнулся и вытащил из ножен кинжал.
- Нет! Прошу тебя! Не делай этого! Я тебя прошу!... – Зейна не успела докричать, как кинжал вошел по самую рукоятку в грудь ее воина. Ромо выдохнул глубоко, его глаза пытались найти ее, но таки и не нашли. Хватаясь руками за песок, он пытался приподнять голову, но так и не смог. Затем, сделав последний выдох, он оставил ее навсегда.
Зейна повисла, широко раскрыв глаза, не веря. Она застыла, и весь мир вокруг нее застыл. Время остановилось, и жизнь остановилась. Больше ничего не было. Она сама перестала существовать. Послышался то ли звон, то ли хруст. Так ломаются кости, и так разбиваются сердца. Как в это поверить, если только вчера его ладонь согревала? Так почему сейчас, в такой жаркой пустыне, она вдруг ощутила себя как в ледяном океане, который никогда даже не видела. Как поверить, что все это по-настоящему, если не получается понять, а существует ли она на самом деле?