А поиски тем временем шли.
Участникам группы бороды стали буквально мерещиться и сниться во сне. Они понимали, что приклеенную бороду снимут, свою обреют. И все же «бородомания» преследовала их. Случайно узнали, что на матче в Лужниках кто-то из зрителей, замеченный в хулиганстве, нарядился в бороду. Его не задерживали, только замечание сделали. Нашли-таки парня: оказался, как и ожидали, не тот. Просто баловался с бородой. Когда бородатого официанта из ресторана «Истра» пригласили в отделение «насчет паспорта», он лукаво подмигнул:
— Уже третий раз «паспорт проверяете…»
Звезда местной самодеятельности, «первый любовник», истринской сцены в те дни сбрил бороду — если бы он знал, какие «надежды» подал сыщикам. Нет, все не то. Все не те…
Но, между прочим, посещение Дома культуры, не давшее никаких реальных результатов, снова навело на размышление о бутафории и гриме.
— Если предположить все-таки, что грабитель был загримирован, — сказал себе следователь Абрамов, — очень искусно загримирован, так, что никто не заметил…
Гипотеза всегда лежит в основе версии. Она высказывается часто «в порядке бреда», но базируется на опыте, фактах, интуиции. Опыт говорил о квалифицированности преступников, но факты (проверка всех, о ком есть данные) не подтверждали вывода; интуиция нашептывала, что преступники ловко разыграли сцену ограбления, ограбив-таки кассу взаправду. Тогда грим, некоторая инсценированность преступления — откуда это? Пожалуй, стоило внимательнее присмотреться к Дому культуры.
Так в поле зрения оперативной группы попал один из администраторов Москонцерта, ведающий «кустом», куда входила Истра, Евгений Попов. Дело в том, что в 1956 году его уже судили за нападение на кассира, а в 1962-м за то, что под видом милиции он производил обыски у граждан с целью грабежа.
— Он, — уверенно заявил один из инспекторов, — смотрите, Попов на складе получал бороду.
— Ну-ка, ну-ка, давайте его сюда!
— Да, Попов получил реквизит. Только он не администратор Москонцерта. Опять ошибка? У бравшего реквизит алиби. А у администратора? 29 мая он был в Истре… Фотография Попова предъявлена очевидцам.
— Нет, это не он… Абсолютно уверены…
Надо начинать сначала. И все-таки, как быть с Поповым? Уж коль вычеркнуть его из списка подозреваемых, то надо все проверить до конца. Живет он широко — вино, женщины, друзья. Сейчас роман с некоей Медведевой. Больше, чем роман. Она почти жена, прежнюю Попов бросил.
29 мая Попов был в Истре и сразу же уехал в Ленинград. Там в гостиницу он дал заявку на трех знаменитых — Вицина, Моргунова и Никулина. И еще на Кустинскую. Но поселились в номерах вовсе не знаменитости, а сам Попов, некто Епихин, Медведева и еще Шевцов, молодой человек, руководитель художественного коллектива Дома культуры. Погуляв в Ленинграде, все трое поехали в Прибалтику.
Стоило присмотреться к этой троице…
Попов, как личность, не вызывал сомнения. Жуир и мот, он ради денег готов был на все, о чем свидетельствовали прошлые преступления. Одному из своих друзей Попов говорил:
— Вот ты живешь на 140 рублей. Как, скажи мне? Хватит этого, чтобы завтракать в ресторане? Чтобы на пару дней слетать в Коктебель искупаться?
— Да, но где же взять деньги?
— Где? Они лежат всюду. Надо уметь переложить их в свой карман…
Шевцову было 30 лет, на десять меньше, чем Попову. Недавно демобилизовался и мечтал о сцене. Увы, данных хватило лишь на то, чтобы стать баянистом в Доме культуры. Но мечта осталась. И к Попову он прикипел всей душой, потому что тот обещал ему артистическую карьеру. В будущем. Пока же все ограничивалось попойками, на которые зарплаты явно не хватало.
И вдруг в Ленинграде Шевцов во время ужина идет на эстраду, о чем-то шепчется с конферансье, передает ему две красненьких бумажки и… поет… Мечта сбывается, но… за 20 рублей.
Всего за ужин трое платят 92 рубля. Широко! Странно, если учесть, что до 29 мая Попов и Шевцов стреляли у знакомых по пятерке. Но, может быть, Медведева платит за компанию?
Раиса, однако, тоже не имела состояния. Сладкая же жизнь грезилась ей давно. Вот выписка из решения Комиссии по делам несовершеннолетних, направлявшей Медведеву в детскую колонию: