— Ничего парочка, с деньгами. У каждого магазина мы останавливались: то деду отрез, то бабке, то каким-то еще родственникам. Жена часы золотые купила. Солидные люди…
В село приехали, когда там был престольный праздник. Гулянка была в полном разгаре. Виктор Сараев был почетным гостем в каждом доме: донецкий шахтер, денег — куры не клюют! Шахтеры, верно, народ денежный.
Но Сараевы гуляли уж слишком широко. Решено было, как говорится, взять быка за рога.
Пришли к Виктору. Он, надо сказать, не растерялся. Верно, подарки он покупал — так отпускные же получил! Мать потом дом продала — тоже молодым подбросила. «Гуляли широко» — так ведь не каждый день в родные места приезжаешь!
— Деньги? А вы знаете, денег у меня нет, — говорил Виктор, когда ему предъявили ордер на обыск, — все проел да пропил. В общем, истратил.
Действительно, обыскали в доме у родных Виктора и ничего не нашли. Вообще ничего, кроме купленных подарков. Ну что ж, на нет и суда нет! Неужели и эта ниточка оборвалась?
— А вы не обратили внимание на такую деталь, — заметил один из группы. — У Виктора и жены его нет совсем денег. Совсем! Ни рубля. Во всяком случае, мы не видели ни рубля. Но они ж всего десять дней в отпуске. На что дальше жить? Да и обратно надо ехать. Как-то это ненормально…
— Ну, знаете, — возразили ему, — разве русский человек в завтрашний день смотрит, коль гулять начал? Перезаймет. В деревне все друг другу родня.
— Так-то оно так. А все же… Вы подумайте: ни рубля! Не наводит ли это на мысль, что обыска он ждал и все деньги надежно спрятал?
Что ж, резон тут был. Опытные люди. Мельник, Щеглов и Семенов, профессионально чуяли, что не чисто с Виктором. И тогда они пошли на риск. Это не был допрос — просто Виктора пригласили в милицию, когда он уже думал, что его оставили в покое, и сказали:
— Неси-ка деньги!
Готовилось это преступление тщательно и давно. Загодя жена Виктора ушла с комбината. Но предварительно сняла слепок с ключа от наружной двери, который уборщица оставляла в буфете. А потом, помните, кассирша помогала Зое составить отчет. Зоя знала, что связку ключей кассирша обычно носит в кармане жакетки. Перед отчетом Виктор натопил комнату, как баню. Пришли женщины, стали работать. Кассирша сама сняла жакетку и повесила на спинку стула. Этого ждал Виктор: «Перешли бы в столовую — там прохладнее. Не беспокойтесь, жакеточку я в шкаф повешу, чтоб не мялась». Снять слепок с ключей было делом минуты. Выточить ключи было труднее, но первоклассный слесарь справился со своей задачей блестяще.
Они были уверены, что замели следы — десять дней выжидали, а когда поняли, что вне подозрений, уехали гульнуть. Их бы сразу накрыли во владимирском селе, при первом обыске, но во время вечеринки школьный товарищ Виктора, служивший в милиции, проговорился: «Что-то у нас серьезное, из Москвы вроде приехали». Виктор почуял тревогу и немедленно спрятал деньги: закопал в саду. Все до копейки. Он думал, что замел все следы и тем самым «наследил». Именно отсутствие вообще каких бы то ни было денег и вызвало подозрение.
Работа детектива очень индивидуальна. По крайней мере, мне всегда так казалось. Можно, конечно, и нужно советоваться с товарищами, обсуждать ход поиска на совещаниях, и все же анализировать смутные догадки, делать самые фантастические предположения («в порядке бреда») лучше, пожалуй, интимно, наедине с самим собой. И все-таки, по мнению моих собеседников, труд сыщика в равной степени и коллективен.
— Одиночек-любителей в нашем сыске нынче не встретишь, — утверждают опытные детективы.
— Но хорошо это или плохо? Вопрос этот не находит скорого ответа.
— С одной стороны, коллектив, конечно, сила, и сообща мы куда эффективнее работаем, а с другой стороны — что-то ушло. Узкий специалист ушел, детектив, который знал о каком-либо виде преступления все. И чуть ли не всех «специалистов» — по крайней мере, в пределах города знал.
Лет пятьдесят-сорок назад, когда наш уголовный розыск делал первые шаги, в нем работали люди, знавшие все о какой-нибудь отрасли преступного мира. Если случалась квартирная кража — ясно было, кто этим займется; «мокрое дело», взлом сейфа, мошенничество — сразу же начинал действовать сыщик-профессионал в этой области, знавший не только «почерк» той или иной банды или преступника, но даже лично знакомый со многими из них. Потом все это смешалось. Дело в том, что в то время сами преступники узко специализировались. Мало того, что были специалисты, скажем, по квартирным кражам. Среди них были «стукачи» — брали квартиру на стук в дверь, «с добрым утром» — это, когда в коммунальной квартире жильцы себя после ночи в порядок приводят, глядь, а пальто или костюма уже нет. Но профессионал-мошенник никогда на кражу, а тем более на на «мокрое дело» не шел. А потом профессиональная преступность в нашей стране была ликвидирована. Отпала и профессионализация сыска.