Идет к правой двери; из левой выходит Елена Андреевна.
14
Хрущов и Елена Андреевна.
Елена Андреевна. Вы еще здесь? Постойте… Сейчас Иван Иванович сказал мне, что муж был резок с вами… Простите, он сегодня сердит и не понял вас… Что же касается меня, то моя душа принадлежит вам, Михаил Львович! Верьте в искренность моего уважения, я сочувствую, тронута, и позвольте мне от чистого сердца предложить вам мою дружбу! (Протягивает обе руки.)
Хрущов (брезгливо). Отойдите от меня… Я презираю вашу дружбу! (Уходит.)
Елена Андреевна (одна, стонет). За что? За что?
За сценой выстрел.
15
Елена Андреевна, Марья Васильевна, потом Соня, Серебряков. Орловский и Желтухин.
Марья Васильевна выходит, пошатываясь, из средней двери, вскрикивает и падает без чувств.
Соня выходит и бежит в среднюю дверь.
Серебряков. Что такое?
Орловский. Что такое?
Желтухин. Что такое?
Слышно, как вскрикивает Соня; она возвращается и кричит: «Дядя Жорж застрелился!» Она, Орловский, Серебряков и Желтухин бегут в среднюю дверь.
Елена Андреевна (стонет). За что? За что?
В правой двери показывается Дядин.
16
Елена Андреевна, Марья Васильевна и Дядин.
Дядин (в дверях). Что такое?
Елена Андреевна (ему). Увезите меня отсюда! Бросьте меня в глубокую пропасть, убейте, но здесь я не могу оставаться. Скорее, умоляю вас! (Уходит с Дядиным.)
Занавес
Лес и дом при мельнице, которую арендует Дядин у Хрущова.
1
Елена Андреевна и Дядин сидят на скамье под окном.
Елена Андреевна. Голубчик Илья Ильич, завтра вы опять съездите на почту.
Дядин. Всенепременно.
Елена Андреевна. Погожу еще три дня. Если не получу от брата ответа на свое письмо, то возьму у вас денег взаймы и сама поеду в Москву. Не век же мне жить тут у вас на мельнице.
Дядин. Оно конечно…
Пауза. Не смею я учить вас, многоуважаемая, но все ваши письма, телеграммы, и что я каждый день езжу на почту - все это, извините, напрасные хлопоты. Какой бы ответ ни прислал вам братец, вы все равно вернетесь к супругу.
Елена Андреевна. Не вернусь я… Надо рассуждать, Илья Ильич. Мужа я не люблю. Молодежь, которую я любила, была несправедлива ко мне от начала до конца. Зачем же я туда вернусь? Вы скажете - долг… Это я и сама знаю отлично, но, повторяю, надо рассуждать…
Пауза.
Дядин. Так-с… Величайший русский поэт Ломоносов убежал из Архангельской губернии и нашел свою фортуну в Москве. Это, конечно, благородно с его стороны… А вы-то зачем бежали? Ведь вашего счастья, ежели рассуждать по совести, нигде нету… Положено канареечке в клетке сидеть и на чужое счастье поглядывать, ну, и сиди весь век.
Елена Андреевна. А может быть, я не канарейка, а вольный воробей!
Дядин. Эва! Видно птицу по полету, многоуважаемая… За эти две недели другая дама успела бы в десяти городах побывать и всем в глаза пыль пустить, а вы изволили добежать только до мельницы, да и то у вас вся душа измучилась… Нет, куда уж! Поживете у меня еще некоторый период времени, сердце ваше успокоится, и поедете к супругу. (Прислушивается.) Кто-то едет в коляске. (Встает.)
Елена Андреевна. Я уйду.
Дядин. Не смею дольше утруждать вас своим присутствием… Пойду к себе на мельницу и засну немножко… Нынче я встал раньше Авроры.
Елена Андреевна. Когда проснетесь, приходите, вместе чай будем пить. (Уходит в дом.)
Дядин (один). Если бы я жил в умственном центре, то с меня могли бы нарисовать в журнале карикатуру с презабавною сатирическою надписью. Помилуйте, будучи уже в пожилых летах и с непривлекательною наружностью, я увоз у знаменитого профессора молодую жену! Это восхитительно! (Уходит.)
2
Семен (несет ведра) и Юля (входит).
Юля. Здравствуй, Сенька, бог в помощь! Илья Ильич дома?
Семен. Дома. Пошел на мельницу.
Юля. Поди позови.
Семен. Сейчас. (Уходит.)
Юля (одна). Спит, должно быть… (Садится на лавочку под окном и глубоко вздыхает.) Одни снять, другие гуляют, а я целый день мыкаюсь, мыкаюсь… не посылает бог смерти. (Вздыхает еще глубже.) Господи, есть же такие глупые люди, как этот Вафля! Еду я сейчас мимо его амбара, а из дверей черненький поросеночек выходит… Вот как порвут ему свиньи чужие мешки, тогда и будет знать…
Входит Дядин.
3
Юля и Дядин.
Дядин (надевает сюртук). Это вы, Юлия Степановна? Виноват, я дезабилье… Хотел уснуть немножко в объятиях Морфея.
Юля. Здравствуйте.
Дядин. Извините, я не приглашаю вас в комнаты… Там у меня не прибрано и прочее… Ежели угодно, то пожалуйте на мельницу…
Юля. Я и тут посижу. Вот я зачем к вам приехала, Илья Ильич. Ленечка и профессор, чтобы развлечься, хотят сегодня здесь у вас на мельнице пикник устроить, чаю напиться…
Дядин. Весьма приятно.
Юля. Я вперед приехала… Скоро и они будут. Распорядитесь, чтобы поставили тут стол, ну и самовар, конечно… Велите Сеньке, чтоб он вынул из моей коляски корзины с провизией.
Дядин. Это можно.
Пауза. Ну что? Как у вас там?
Юля. Плохо, Илья Ильич… Верите ли, такая забота, что я даже заболела. Вы знаете, ведь профессор и Сонечка теперь у нас живут!
Дядин. Знаю.
Юля. После того как Егор Петрович руки на себя наложил, они не могут жить в своем доме… Боятся. Днем все-таки еще ничего, а как вечер, сойдутся все в одной комнате и сидят до самого рассвета. Страшно всем. Боятся, как бы в потемках Егор Петрович не представился…
Дядин. Предрассудки… А про Елену Андреевну вспоминают?
Юля. Конечно, вспоминают.
Пауза. Укатила!
Дядин. Да, сюжет, достойный кисти Айвазовского… Взяла и укатила.
Юля. И теперь неизвестно где… Может, уехала, а может, с отчаяния…
Дядин. Бог милостив, Юлия Степановна! Все будет благополучно.
Входит Хрущов с папкой и с ящиком для рисовальных принадлежностей.
4
Те же и Хрущов.
Хрущов. Эй! Кто здесь есть? Семен!
Дядин. Взгляни сюда!
Хрущов. А!.. Здравствуйте, Юлечка!
Юля. Здравствуйте, Михаил Львович.
Хрущов. А я, Илья Ильич, опять к тебе пришел работать. Не сидится дома. Вели по-вчерашнему поставить под это дерево мой стол, да и скажи, чтобы две лампы приготовили. Уж начинает смеркаться…
Дядин. Слушаю, ваше благородие. (Уходит.)
Хрущов. Как живете, Юлечка?
Юля. Так себе…
Пауза.
Хрущов. Серебряковы у вас живут?
Юля. У нас.
Хрущов. Гм… А ваш Ленечка что делает?
Юля. Дома сидит… Всё с Сонечкой…
Хрущов. Еще бы!
Пауза. Ему бы жениться на ней.
Юля. Что ж? (Вздыхает.) Дай бог! Он человек образованный, благородный, она тоже из хорошего семейства… Я всегда ей желала…
Хрущов. Дура она…
Юля. Ну, не скажите.
Хрущов. И ваш Ленечка тоже умник… Вообще вся ваша публика как на подбор. Ума палата!
Юля. Вы, должно быть, сегодня не обедали.
Хрущов. Почему вы это думаете?
Юля. Сердиты вы уж очень.
Входят Дядин и Семен; оба несут небольшой стол.
5
Те же, Дядин и Семен.
Дядин. А у тебя, Миша, губа не дура. Прекрасное место выбрал ты себе для работы. Это оазис! Именно оазис! Вообрази, что это вокруг всё пальмы, Юлечка - кроткая лань, ты лев, я тигр.
Хрущов. Хороший ты, душевный человек, Илья Ильич, но что у тебя за манеры? Какие-то мармеладные слова, ногами шаркаешь, плечами дергаешь… Если кто посторонний увидит, то подумает, что ты не человек, а черт знает что… Досадно…
Дядин. Значит, на роду у меня так написано… Фатальное предопределение.
Хрущов. Ну вот, фатальное предопределение. Брось все это. (Фиксирует на столе чертеж.) Я сегодня останусь у тебя ночевать.
Дядин. Чрезвычайно рад. Вот ты, Миша, сердишься, а у меня на душе невыразимо отрадно! Как будто сидит у меня в груди птичка и песенку поет.