Приближаются чьи-то легкие шаги. Карл в страхе прислушивается, быстро прячет письмо в карман. Стучат.
Входит Мария с полной чашкой молока в руках.
Мария. Добрый вечер, господин Рихард… Я достала вот четверть литра молока для Анны. (Жалобно.) Стала кипятить, а оно свернулось.
Карл(думая лишь о письме Рихарда). Молоко ей нужно.
Мария. Она должна каждый день выпивать литр молока. Но откуда его взять? Столько не достать ни за какие деньги.
Карл(оцепенело). Теперь, может быть, скоро всему конец… Всему конец!
Мария. Почему же? Если вы сейчас начинаете хныкать… Терпеть придется еще долгие месяцы. Анна совершенно здорова. И вообще все в порядке, говорит акушерка… Сегодня утром на обследовании — Анна была совсем раздета — акушерка ей говорит: «Я ведь многих вижу! Ну и жалкое зрелище! А вы, Анна, выглядите как на картинке!.. Вам вообще везет. И молоко теперь скоро появится и все остальное, война кончилась».
Карл(безжизненно). Молоко ей нужно.
Как и в начале действия, внезапно слышатся грубые крики и ругательства мужчины, а затем пронзительные женские вопли.
Мария(испуганно). Вот он опять ее бьет… Это молоденькая блондинка с другого двора. У нее муж вчера вернулся из плена. А она тут с другим была.
Где-то вдали хлопает дверь. Крики становятся глуше.
А слесарь, что в переулке живет, — я в газете читала — тот просто убил свою жену и того, другого, тоже убил. Из револьвера, который с войны привез… Оправдали… Вот ведь как: война кончилась, а в семьях она продолжается. Во многих семьях продолжается. Мужчины научились убивать. Теперь для мужчин убивать — дело привычное.
Стучат.
Входит сестра Марии с дочкой месяцев семи и с маленькой тарелкой в руке.
Сестра Марии. Вы не можете мне одолжить ложечку муки, господин Рихард?
Карл(весь погруженный в свои мысли). Муки?
Сестра Марии. Для маленькой. У меня в доме ни крошки.
Мария. Я дам тебе… Можно? (Вместе с сестрой подходит к кухонному шкафу.)
Сестра Марии. Вчера я чуть было не достала внизу у лавочника яичко для маленькой. Но оно было уже продано. Оставлено для кого-то.
Мария(высыпает из пакетика на тарелку немного муки; ободряюще). А скоро опять яйца появятся.
Карл сидит спиной к ним за столом, смотрит перед собой и прислушивается, словно каждую секунду может услышать нечто ужасное. Потихоньку снова вынимает письмо из кармана и читает.
Сестра Марии. Яйца? Не может быть… А сегодня днем была я в городе, в самом центре, да и остановилась у одного магазина. Как ты думаешь, что я там увидела?
Мария. Что?
Сестра Марии. Апельсин!
Мария(очень удивленно). Апельсин?.. Вот видишь!
Сестра Марии. Один только!.. Я вошла в магазин. На меня все так посмотрели, потому что я не похожа на такую даму, которая покупает апельсины. А я спросила, сколько он стоит… Апельсин не продается, сказала девушка.
Мария. А может быть, он был деревянный?
Сестра Марии. Нет, настоящий. О, это был настоящий апельсин. Он даже блестел. (Идет к двери, Мария провожает ее,) Мне кажется, мы еще не скоро будем есть апельсины. Этого себе даже нельзя представить.
Мария(весело). Да, это нелегко себе представить.
Сестра Марии. Так далеко нельзя заглядывать… Спасибо, господин Рихард. (Уходит.)