Анна(вся в слезах). А какой он был молчаливый человек.
Карл(садится рядом с Анной на кушетку). Он мне все рассказал о тебе. (С трудом подавляя волнение, шепчет.) И как ты лежишь, Анна, как ты лежишь… когда… И все остальное! Все, Анна!
Анна невольно прикасается кончиками пальцев к колену Карла.
Он так мучился. И от этого, конечно! И от этого! Три года! Он же мужчина… А потом в лагере, зимой, вся эта каторга! Многие кончали с собой. А мы двое, мы держались за тебя. И я тоже… Анна, я тоже больше не знал ничего другого, кроме тебя. И я говорил о тебе. А он слушал меня. Ему было все равно… Я рассказывал о твоих платьях, о каждой складке на твоей одежде — обо всем. Это было мое счастье, это было замечательно, хотя в то же время и ужасно мучило меня… С самого начала я принадлежал тебе. Это как судьба. Я мог бы покончить с собой. Это было легко. Но разлюбить тебя я уже не мог… Анна, теперь ты меня еще любишь?
Анна молчит. Беззвучно плачет.
Теперь ты знаешь все! Я мог бы еще бесконечно много рассказывать тебе. (Протягивает ей письмо.)
Анна(плача). Читай!
Карл робко протягивает ей письмо еще раз.
(Качает головой.) Читай!
Карл(читает вслух). «Тридцатое июня тысяча девятьсот восемнадцатого года. На пароходе. Дорогая Анна, сейчас я еще не знаю, у кого, собственно, нахожусь в плену — у англичан или у японцев. Я на пароходе. Сижу в трюме и обливаюсь потом. Как раз вчера другой пароход подорвался на мине. Бабахнуло два раза — и парохода как не бывало. Ничего не осталось. Только вонь долго стояла. Если бы я был на том пароходе, мы бы никогда больше не увиделись. Сегодня плывем дальше и все по минным полям…».
Анна делает движение, Карл поднимает голову. Они долго молча смотрят друг на друга. На минуту у них возникает желание, чтобы Рихард погиб.
Анна. Это была дурная, низкая мысль. Только не это. Не это!
Карл кивает. Одновременно они приближаются друг к другу и сидят молча, прижавшись щекой к щеке.
Читай дальше, Рихард!.. Как тебя зовут?
Карл. Карл.
Анна(машинально). Карл… Читай дальше!
Карл. «…И все по минным полям. Куда мы плывем, никто не знает. Я отдаю письмо голландцу, его отпускают домой. Если ты получишь его, знай, что я тебя все так же люблю и даже больше и мне хочется быть с тобой в нашей комнатке. Кормят нас хорошо. Возможно, я буду у тебя раньше, чем это письмо, ведь сейчас почта идет долго. Твой Рихард».
Несколько секунд оба сидят молча и неподвижно.
Анна(не двигаясь). Если он меня не отпустит, я не смогу жить дальше. Будь что будет.
Карл. Смерть, да! Если нельзя иначе! Но другого… другого быть не может!
Анна. Виноваты ли мы? Нет, не виноваты. (Наклоняет к нему голову, прижимается щекой к его щеке.) Нам остается только ждать. Ждать, пока он вернется. И все сказать ему, все, Сказать все тут же! Хитрить я не стану. Пусть он убьет меня. Я могу быть только с тобой. (Берет Карла за руку и прикладывает ее к своему животу.) Шевелится.
Они все еще сидят, прижавшись щекой к щеке. Тихо целуют друг друга уголком рта.
Анна. Такое большое, большое счастье. За него надо платить… Так хорошо! Очень!..
Внезапно со двора раздается крик мужчины и затем снова пронзительный женский вопль. И этот двойной крик замолкает так же внезапно. Теперь слышится только жалобный детский голос. Карл и Анна отодвигаются друг от друга.
Сидят неподвижно, прислушиваясь.