Сцена седьмая
В трактире «Белый ягненок» в Оксенфурте.
В глубине сцены — занавес. На нем — надпись: «Всемирно известный мужской квартет. Вход — тридцать пфеннигов».
Посередине сидит Ганс перед узким столиком, на котором одна на другой стоят две глубокие тарелки. Крестьяне, кто с трубкой во рту, кто с цигарками, крестьянки, парни и девушки входят слева, достают из кошельков деньги (у некоторых они уже в руках), кладут в тарелку и проходят направо. Время от времени Ганс пересыпает деньги из верхней тарелки в нижнюю.
Первый крестьянин(входит слева и платит). Говоришь, всемирно известный?
Ганс. Спрашиваешь!
Первый крестьянин. Поглядим. Я люблю все интересное.
Ганс. Я тоже.
Первый крестьянин проходит направо. Слева входят еще крестьянин тоже проходят направо.
Второй крестьянин(входя, платит). Вот марка.
Ганс дает сдачу.
(Пересчитывает.) А от такого пения уши не завянут?
Ганс. Заходите. Не сомневайтесь. Такого пения в Оксенфурте вы еще не слыхали.
Второй крестьянин(обрадовавшись). Ну тогда я пройду. (Отходит направо.)
Подходят еще крестьянские парни и девушки, платят и идут направо. Входит третий крестьянин с двумя мальчиками.
Третий крестьянин. А можно этим пацанам со мной пройти?
Ганс. С вас девяносто пфеннигов.
Третий крестьянин. Как это так! За двух пацанов! Это грабеж!
Ганс. Ладно. Тогда за детей — полцены. Шестьдесят пфеннигов за вас и ваших ребят. Входите, входите!
Третий крестьянин(отдавая деньги). Целая куча денег! (С мальчиками проходит направо.)
Крестьянка(входит и платит). Если плохо, потребую свои деньги обратно.
Ганс. Да что вы. Мы пели для самого китайского императора.
Крестьянка. Вот как?.. Ну, тогда… (Проходит направо.)
Ганс(поднимает верхнюю тарелку, перебирает деньги). Набирается понемногу.
Громкие голоса за сценой. Входит хорошенькая крестьянская девушка в нарядном костюме, с ней — два парня.
Первый парень. Я тебе дам по башке.
Второй парень. Ты мне? Я сам переломаю тебе кости, придется заказывать у плотника новый каркас.
Первый парень. Говорю тебе, Тони — моя девчонка! Слышишь?
Второй парень. А ты спроси у Тони, кто из нас двоих ей по душе.
Ганс прикрывает тарелку руками.
Первый парень бьет второго кулаком по лицу. Тот дает ему сдачи. Девушка с криком убегает направо. Они дерутся и ругаются, обзывая один другого: «Сукин ты сын!», «Сосунок несчастный!», «Свиное рыло!» Не переставая драться, пробираются направо.
Оскар(выходит справа). В зале полно людей. Надо начинать. Они уже скандалят.
Ганс и Оскар уходят с тарелками и стулом направо.
Сцена восьмая
В артистической уборной.
Во всю ширину сцены — узкая комната, похожая на коридор. Стул на железных ножках и рядом на полу — кружка.
Посередине задней стены — большой плакат с надписью: «Актеров просят не ломать мебель». Дворник без пиджака, в рубашке, в коротком зеленом фартуке подметает пол метлой. Входят участники квартета в своих куцых фраках, с белыми хризантемами в петлице. Их возглавляет Теобальд, держащий в левой руке большую алюминиевую сковороду, а в правой — половник.
Теобальд. Друг мой Ганс, пора нам в комнату артистов. Ведь приближается выход на сцену, собраться надо с мыслями тебе. Позволь сказать тебе на утешение, что даже гений волнуется перед выступлением. Но должен ты волнение превозмочь и сохранить спокойствие.
Ганс(волнуясь). Заткнись, проклятый пустомеля! (Расхаживает взад и вперед.)
Фалькенауге. Как чудесно, что мы выступаем! Выступаем перед публикой! Чудесно! (Гордо расхаживает взад и вперед, поправляя кончиками пальцев галстук бабочкой, грациозно оттопырив мизинец. Повторяет этот жест, прищелкивает языком.)