Господин «Так-так»(осматриваясь). Так-так, значит; Здесь сидят мои опасные грабители-убийцы и попивают вино… Очень уютно! Удивительно уютно!
Фалькенауге. Как дела, господин Фирнекес?
Фирнекес поднимает голову, берет жену за руку и снова молча опускает голову.
Доктор Хуф(входит покачиваясь, вытягивает руку над столом и благословляет, как священник). Добрый вечер, братие!
Все. Добрый вечер!
Доктор Хуф. По дороге сюда меня чуть было не переехали, но бог всех пьяниц перевел меня целым и невредимым через улицу. (Садится.)
Оскар. Ганс, принеси вина и еще четыре стакана!
Доктор Хуф. Доброе вино разрывает все оковы. Вино — это райский динамит. Кто пьет, может, как канатный танцор, идти над пропастью, но юмор и скепсис должны служить ему балансиром.
Оскар. Сегодня вечером мы обмываем погребок. Сегодня я всех угощаю, господин Фирнекес.
Фирнекес поднимает глаза и снова молча опускает голову.
Ганс(приносит на подносе четыре стакана и четыре оплетенные бутылки; наполняя стаканы). «Эшерндорфер Лумп» урожая тысяча девятьсот двадцать первого года, благороднейшее вино на свете.
Доктор Хуф. Буду ли я завтра жив, я, конечно, не знаю. Но пока жив, я буду пить — это уж всенепременно.
Теобальд. Выпьем за процветание Германии! За нашу прекрасную Германию!
Все чокаются и пьют.
Ганс. Но что же будет с нашей прекрасной Германией? Гинденбург назначил этого Гитлера рейхсканцлером.
Господин «Так-так». Да, это скверно. Очень, очень скверно!
Ганс. Правда, безработных теперь уже не так много. Этот Гитлер сразу начал вооружаться, но предоставлять людям работу таким образом чертовски опасно. Кто вооружается — думает о войне.
Господин «Так-так». Это верно.
Оскар. Да нет, Гитлер не станет воевать. Он не так глуп.
Ганс. Может, он и не глуп. Да зато у него не все дома. Вчера только я опять слушал его по радио. Орет как оглашенный. Говорю вам — он чокнутый. У него не все дома.
Оскар. Ах, ты видишь все в черном свете. И ты всегда был такой.
Ганс. Сейчас у нас тысяча девятьсот тридцать третий год. Я спрашиваю себя: что будет через несколько лет, когда этот тип, одержимый манией величия, вооружит Германию до зубов?
Господин «Так-так». Я тоже спрашиваю себя.
Ганс. Я хочу сказать, что будет, когда он все-таки станет воевать? Что будет с нашей прекрасной Германией?
Доктор Хуф. Дух Гёте и Бетховена будет уничтожен, если этот варвар возьмет власть и втянет Германию в войну.
Фирнекес. Он начнет войну.
Все молчат, потрясенные.
Господин «Так-так»(после паузы). Это весьма возможно.
Фалькенауге. Ах нет, что вы говорите! Я не думаю, что он начнет войну.
Фирнекес(оглядывается, смотрит каждому в глаза; как лунатик, глядя прямо перед собой). Будет война!
Фалькенауге. Ну почему вы так думаете?
Фирнекес молча опускает голову.
Оскар(весело). Давайте споем!
Фалькенауге(поет). «Вон у ворот колодец…»
Оскар наигрывает на гитаре, квартет подхватывает.
В среднем окне первого этажа зажигается свет. Окно открывается. Из него, уютно облокотившись, выглядывает девушка. Люди останавливаются на улице и заглядывают в погребок. Некоторые подпевают. Девушка в открытом окне тоже подпевает.
Вдалеке слышится военная музыка, становится все громче, затем внезапно обрывается. Теперь слышны шаги марширующего отряда.