Шаги марширующих приближаются.
Отряд штурмовиков со свастикой на рукавах молча проходит строем по четыре человека мимо погребка. Посетители погребка и участники квартета встают и выглядывают на улицу. Люди на улице молча смотрят вслед штурмовикам.
Доктор Xуф. И это в стране поэтов и мыслителей!
Ганс. Эти молодчики растоптали песню.
Господин «Так-так». Боюсь, как бы они не растоптали целую эпоху.
Все на улице и в доме стоят неподвижно.
Занавес
Шляпная династия
Die Hutdynastie 1955 г.
пер. Л. Завьяловой
Действующие лица:
Старик.
Рупрехт — его зять.
Амалия — его дочь.
Вальтер — их сын.
Софи — жена Вальтера.
Эдуард.
Лизель.
Беременная.
Акушерка.
Первый полицейский.
Второй полицейский.
Полицейский комиссар.
Господин Шрумпф — писарь.
Адвокат Ваденбирн.
Профессор Симблок.
Матрос.
Пролог
Большая гостиная на вилле короля шляп, безвкусно обставленная мебелью эпохи Людовика XVI. Шелковые обои, паркет, несколько дорогих безделушек, много ваз с цветами, патефон. Справа, ближе к рампе, и в задней стене — двери.
Пятилетний Вальтер сидит возле рампы за низеньким детским столиком, вынимает из ящика с игрушками оловянных солдатиков и пушки и с увлечением расставляет их в две линии, одну против другой.
Несколько мгновений спустя в дверь справа входят Рупрехт, тридцати лет, строго одетый, и старик, шестидесяти лет.
Старик(пока они входят и медленно идут вперед). Но в тысяча девятьсот тридцать втором году в Германии было семь миллионов безработных, не имевших работы уже в течение трех лет, а семь миллионов человек работали лишь три дня в неделю… Если прибавить к этому женщин и детей, то больше половины народа не имели самого необходимого. В тысяча девятьсот тридцать втором году нам тоже пришлось уволить двести человек.
Рупрехт(держит под мышкой ящик с детским конструктором).. Ты хочешь сказать, что после того, как Гинденбург назначил этого Гитлера рейхсканцлером, безработные вдруг исчезли, так?
Старик. Правильно! Разве это плохо?
Рупрехт. Правильно только то, что люди снова получили работу. Но я сомневаюсь, что это было перспективное решение. Вернуть людям работу за счет военной промышленности опасно. Тот, кто вооружается, думает о войне.
Старик. Какое там! Никто и не думает о войне.
Рупрехт. Только Гитлер и его национал-социалистская партия. Достаточно послушать этого человека по радио и на его сборищах — и уже знаешь, какую политическую опасность представляет он для Германии. Орет он как сумасшедший. Это душевнобольной. У него не все дома. (Пауза.) Сейчас у нас тысяча девятьсот тридцать третий год. Я спрашиваю: что будет через несколько лет, когда этот кандидат в сумасшедший дом вооружит Германию до зубов? Что станет с нашей прекрасной Германией, когда он развяжет войну, чтобы, как он говорит, снова добиться для нее соответствующего положения в мире? Политика Гитлера не знает ни меры, ни границ. Мания величия — не политика.
Старик. Меня политика не интересует.
Рупрехт. Слишком многих немцев не интересует политика.
Старик. Главное, что мы снова можем обеспечить работой двести человек, которых нам пришлось уволить, и нанять еще сто. (Вытаскивает из кармана листок бумаги, сложенный пополам и похожий на официальный документу и размахивает им.) Потому что мы получили из министерства экономики заказ на изготовление трех миллионов армейских фуражек. Три миллиона! Нам придется расширить фабрику, и значительно. Мы получим колоссальную прибыль.
2
Стихотворение Вильгельма Мюллера «Липа», на которое Шубертом написана песня в цикле «Зимний путь». Песня стала широко популярной.