Эрминтруда. Это мистер Хиппантинг, папа.
Слэддер. О–о-о! Это мистер Хиппантинг, да? О–го, о–го! (Он хватает колокольчик, крича «Хваст!» Но обращается он, похоже, к дочери, а может — к самому себе). Мы встретимся с мистером Хиппантингом.
Эрминтруда. Что ты собираешься делать, папа?
Слэддер. Мы встретимся с мистером Хиппантингом (Входит Хваст). Хваст, бегите за мистером Хиппантингом и приведите его сюда. Скажите, что я хочу ему кое–что сказать. Он ушел туда. Скорее!
Хваст. Да, сэр. (Выходит).
Слэддер. Да, в этот раз у меня есть что сказать ему.
Эрминтруда. Отец! Что ты собираешься делать?
Слэддер. Я собираюсь задать ему Хорошую Взбучку.
Эрминтруда. Но почему, папа?
Слэддер. Потому, что он только что задал твоему бедному старому отцу.
Эрминтруда. Папа…
Слэддер. Ну?
Эрминтруда. Будь с ним помягче, папа.
Слэддер. О, я буду с ним мягок. Я буду так мягок… Только подожди. Я буду с ним так мягок!
Эрминтруда. Но ты же не прогонишь его, папа? Папа, ради меня ты этого не сделаешь?
Слэддер. О, мы еще до этого не дошли.
Эрминтруда. Но, но… ты послал за ним.
Слэддер. О, я послал за ним, чтобы задать ему хорошенько. К остальному мы перейдем потом.
Эрминтруда. Но когда ты перейдешь к этому, папа?
Слэддер. Что ж, когда мы перейдем к остальному, тогда, если в молодом человеке есть что–то хорошее, я не буду становиться на пути своей дочери…
Эрминтруда. О, спасибо, папа!
Слэддер. А если в нем нет ничего хорошего (нежно), я буду защищать от него свою дочь.
Эрминтруда. Но, папа, я не хочу, чтобы меня защищали.
Слэддер. Если мужчина — настоящий мужчина, он должен быть в чем–то хорош. Ну, этот мужчина избрал путь священнослужителя. Я ничего против этого не имею, при высоких степенях это хорошо оплачивается — но доберется ли когда–нибудь этот молодой человек до таких степеней? Поднимется ли он с нижней ступени? Как давно он стал приходским священником?
Эрминтруда. Восемь лет назад, папа.
Слэддер. Это долгий срок.
Эрминтруда. Но папа, он стал бы викарием, если б не епископ. Епископ стоит у него на пути. И это так нехорошо!
Слэддер. Если б я ссорился с начальником своей фирмы, когда был в его возрасте, ты не удостаивалась бы предложений от приходских священников; это было бы невозможно. Мусорщик в таком случае подошел бы куда лучше.
Эрминтруда. Но, папа, он не ссорился с епископом. Его убеждения просто не позволяют ему поверить в вечное наказание, и он так прямо и говорит. Я очень уважаю его за это. Он знает, что если бы он промолчал, он давно получил бы недурное место.
Слэддер. Жена начальника моей фирмы верила в связь с духами. Мне надо было пойти и сказать ей, что она старая дура? Нет, я приносил ей сообщения из иного мира с регулярностью почтальона.
(За окном слышны шаги).
Слэддер. Теперь беги отсюда, моя дорогая.
Эрминтруда. Очень хорошо, папа.
Слэддер. Мужчина, который собирается взять на себя заботу о моей дочери, должен уметь позаботиться и о себе. Иначе я позабочусь обо всем, пока не появится достойный мужчина.
(Эрминтруда уходит. Хиппантинг и Хваст появляются у окна. Хиппантинг входит, Хваст удаляется.)
Хиппантинг. Вы посылали за мной, мистер Слэддер?
Слэддер. Д–а-а–а, д–а-а–а. Берите кресло. Мистер Хиппантинг, со мной нечасто говорят так, как говорили вы.
Хиппантинг. Я решил, что таков мой долг, мистер Слэддер.
Слэддер. Да, именно так. Точно. Ну, кажется, что я весьма дурной старик, только и грабящий бедных, короче, законченный негодяй.
Хиппантинг. Я никогда этого не говорил.
Слэддер. Нет. Но вы заставили меня это почувствовать. Я никогда не думал о себе так плохо, никогда. Но вы, мистер Хиппантинг, вы оказались ангелом высокого полета с новеньким жестяным нимбом, будто явились сюда ненадолго. Интересно, какое влияние на вас окажут тайные романтические отношения, мистер Хиппантинг? Как с вашей точки зрения, это нормально?
Хиппантинг. Тайные, мистер Слэддер? Я плохо вас понимаю.