Иван. Гм… гм… (небольшая пауза) Знаешь…
Иван. Ты наверное удивишься…
Марк. Да…
Иван. Мне не понравилась эта картина… но и не вызвала отвращения.
Марк. Конечно. Невозможно испытывать отвращение к невидимому, к тому, чего нет.
Иван. Нет-нет, есть что-то такое…
Марк. Что есть?
Иван. Что-то такое. Это не то, «чего нет.»
Марк. Ты шутишь?
Иван. Я не так строг, как ты. Это творчество, в нем есть какая-то мысль.
Марк. Мысль!
Иван. Мысль.
Марк. Какая мысль?
Иван. Это завершение какого-то движения…
Марк. Ха-ха-ха!
Иван. Это не случайно сделанная картина, это произведение, которое вписывается в некий процесс…
Марк. Ха-ха-ха!
Иван. Смейся. Смейся.
Марк. Ты повторяешь глупости Сержа! У него это выглядит удручающе, а у тебя — комично!
Иван. Знаешь, Марк, не будь ты таким самоуверенным. Ты становишься язвительным и неприятным.
Марк. Что ж, тем лучше. С каждым разом мне все меньше хочется нравиться.
Иван. Браво.
Марк. Мысль!
Иван. С тобой невозможно разговаривать.
Марк. Какая-то мысль в этой штуке! То, что ты видишь перед собой — это дерьмо, но успокойся, успокойся — в нем есть мысль! Как ты думаешь, в этом пейзаже скрыта какая-то мысль? (указывает на картину, висящую на стене) Что нет? Слишком явно. Слишком откровенно. Здесь — все на холсте! И здесь не может быть мысли!
Иван. Ты забавляешься, и это хорошо.
Марк. Иван, говори от своего собственного имени. Расскажи о том, что ты чувствуешь сам.
Иван. Я чувствую какую-то вибрацию.
Марк. Ты чувствуешь какую-то вибрацию?
Иван. Я чувствую Какую-то вибрацию. Ты считаешь, что я не в состоянии оценить эту картину сам!
Марк. Разумеется.
Иван. А почему?
Марк. Потому что я тебя знаю. Несмотря на твое дурацкое всепрощение, ты здравомыслящий человек.
Иван. Чего совершенно нельзя сказать о тебе.
Марк. Иван, посмотри мне в глаза.
Иван. Смотрю.
Марк. Картина Сержа волнует твою душу?
Иван. Нет.
Марк. Ответь на мой вопрос. Скажем, завтра ты женишься на Катрин, и в качестве свадебного подарка получаешь эту картину. Ты будешь доволен?… Ты будешь доволен?
Иван(один). Разумеется, я не буду доволен. Я не буду доволен. Но вообще говоря, я не тот человек, который может сказать про себя «я доволен». Я пытаюсь представить себе… Представить себе какое-нибудь событие, о котором мог бы сказать «вот этим я доволен»… Ты доволен, что женишься? — однажды наивно спросила меня мать, — ты доволен, что женишься?… Конечно, мама, конечно… Что значит «конечно»? Можно быть довольным или недовольным, а причем здесь «конечно».
Марк(один). Наверное надо было принять «Игнациа». Почему я обязательно должен быть так категоричен. В конце концов, какое мне дело до того, что Серж дает себя одурачить современному Искусству. Нет, это все серьезно. Но я бы мог сказать ему об этом иначе. Найти более спокойный тон. Если мне трудно переносить даже физически, что мой лучший друг покупает белую картину, я должен все-таки сдерживаться и не задирать его. Я должен поговорить с ним по-дружески. С этого момента буду все объяснять ему по-дружески.
Серж(один). По-моему, она не белая. Когда я говорю «по-моему», я хочу сказать «объективно». Объективно, она не белая. Там есть белый фон, есть живопись в серых тонах… Есть даже что-то красное. Можно сказать, очень бледные оттенки. Если бы она была белой, она бы мне не понравилась. Марк видит ее белой… В этом его ограниченность. Марк видит ее белой, потому что он вбил себе в голову, что она белая. А Иван — нет. Иван видит, что она не белая. Марк может думать что угодно. Плевать я на него хотел.
У Сержа.
Серж. Ты готов посмеяться?
Марк. Ну что там?