ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД (ничуть не обиженная, а скорей даже польщенная этим неистовством). Дорогой Гектор, я ведь сделала только то, что вы просили.
ГЕКТОР. Как вас прикажете понять? Будьте добры объясниться.
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД. Вы позвали меня сюда, чтобы утихомирить Рэнделла. Вы сказали, что сами не можете с ним справиться.
ГЕКТОР. Ну и что из того, что я сказал, – я не просил вас доводить человека до сумасшествия.
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД. Да ничуть он не сходит с ума. Просто это такой способ унять его. Будь вы матерью, вы бы меня поняли.
ГЕКТОР. Матерью? Что вы тут такое рассказываете?
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД. Да очень просто. Когда дети у меня капризничали и не слушались, я их шлепала как следует, чтобы поревели хорошенько, – это была для них такая полезная встряска. После этого они прекрасно спали и потом на другой день отлично вели себя. Но ведь не могу же я отшлепать Рэнделла. Он слишком велик. Поэтому, когда у него нервы не в порядке и он раскапризничается, я просто довожу его до слез. Вот теперь он будет хорошо вести себя. Посмотрите, он уже совсем спит. (Так оно в сущности и есть.)
РЭНДЕЛЛ (просыпается с возмущением). Я не сплю. Какая вы жестокая, Ариадна! (Расчувствовавшись.) Но я, кажется, готов простить вас, как всегда. (Подавляет зевоту.)
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД ( Гектору). Ну, грозный воин, вы удовлетворены моим объяснением?..
ГЕКТОР. Когда-нибудь, если вы зайдете слишком далеко, я вас зарежу. Я думал раньше, что вы просто дура.
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД (смеясь). Все почему-то так думают сначала. Но я не такая дура, как это может показаться с первого взгляда. (Очень довольная, встает.) Ну, Рэнделл, теперь марш спать. И утром вы будете пай-мальчиком.
РЭНДЕЛЛ (слабо сопротивляясь). Я пойду спать, когда мне захочется. Сейчас еще и десяти нет.
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД. Десять уже давно было. Пожалуйста, Гектор, посмотрите, чтобы он сейчас же пошел спать. (Уходит в сад.)
ГЕКТОР. Есть ли на свете рабство более гнусное, чем это рабство мужчин у женщин?
РЭНДЕЛЛ (решительно поднимается). Я завтра не стану с ней разговаривать. Целую неделю не буду с ней говорить. Я ее так проучу… И сейчас пойду спать, не простившись с ней. (Идет к двери в переднюю.)
ГЕКТОР. Околдовали вас, человече. Старик Шотовер продался дьяволу на Занзибаре. И дьявол дал ему за это чернокожую ведьму в жены. Эти две чертовки-дочки – мистический плод сего союза. Я привязан к юбке Гесионы, но я муж ей. И если я даже и совершенно спятил из-за нее, то мы хоть поженились по крайней мере. Но почему вы позволяете, чтобы Ариадна швыряла вас и таскала, как ребенок таскает и колотит игрушечного слоника? Какая вам от этого радость? Вы что, любовник ее, что ли?
РЭНДЕЛЛ. Вы не должны это так дурно понимать. Может быть, в высшем смысле, в платоническом…
ГЕКТОР. Фью-ю… В платоническом! Она держит вас на побегушках. А когда приходит время расплачиваться, она надувает вас. Так это надо понимать?
РЭНДЕЛЛ (вяло). Мне кажется… если я против этого не возражаю… то вам-то до этого какое дело? Кроме того, я же вам сказал, что я проучу ее. Вот увидите. Я знаю, как надо обращаться с женщинами. А правда, я, кажется, совсем засыпаю. Пожелайте миссис Хэшебай от меня покойной ночи, не сочтите за труд. Спокойной ночи. (Поспешно уходит.)
ГЕКТОР. Бедняга! О женщины! Женщины! Женщины! (Поднимает кулаки к небу и потрясает ими, точно произнося заклинание.) Разверзнись! Разверзнись и сокруши! (Уходит в сад.)
Действие третье
Гектор выходит в сад через стеклянную дверь кормовой галлереи. С восточной стороны от эспланады, в свете дугового фонаря, который в своем матовом колпаке похож на луну, леди Эттеруорд томно раскинулась в гамаке; рядом с изголовьем гамака стоит складной стул. С другой стороны флагштока, на длинной садовой скамье, спит капитан Шотовер, рядом с ним сидит Элли, нежно прикорнувшая к его плечу; по левую сторону от них палубный стул. Позади, в темноте, прогуливаются Гесиона с Менгеном. Прекрасная тихая безлунная ночь.
ЛЕДИ ЭТТЕРУОРД. Какая чудесная ночь! Как будто нарочно для нас.
ГЕКТОР. Никакого ей до нас дела нет. Что мы ей? (Угрюмо садится на стул.)
ЭЛЛИ (сонно прижимаясь к капитану). Эта ее красота прямо проникает во все мои жилки: Ночь несет в себе покой для старых и надежду для юных.