Н а д е ж д а. Про цветы можно?
Г р и н ь к а (обдумав). Про цветы говори. Да покороче! Дело не терпит.
Н а д е ж д а. Терпит не терпит, любит не любит, к сердцу прижмет…
Гринька исподлобья взбуривает на нее.
О чем это я?
Г р и н ь к а. Про цветы начинала.
Н а д е ж д а. Забываюсь. Старею, видно. Хоть в тридцать восемь какая старость? Самое лето в душе, сок бродит по жилам. Хмельной сок, Игнаша!
Г р и н ь к а (решительно). Ступай, тетка Надёжа! Топор я сам тебе принесу.
Н а д е ж д а. Дай досказать. В Грачиной роще, Игнат, подснежники расцвели. Как раз там, где черный камень. Я не рвала их, берегла до поры. Сегодня сорву, однако.
Г р и н ь к а. Не придет он к черному камню! Напрасно стараешься. А я приду и все твои подснежники выпластаю! Все до единого.
И г н а т. Ну вот, Надёжа, зазубрину на лезвии вывел. Теперь хоть брейся своим топором.
Н а д е ж д а. Эх, кабы в душе еще вывел! (Забыв топор, уходит.)
Игнат и Гринька принимаются за прежнее.
Перед кузницей — Д о м н а. Она принаряжена. Раздумывает: заходить ли? Не решилась. Отошла к тополю, слушает звон кузнечный, старческое дыхание мехов.
Появляется Н и к и т а. Он в чистом, при всех медалях.
Н и к и т а. Из району звонили. За семенами велят ехать.
Д о м н а. Ох, Никита, зря ты насоветовал это! Теперь хожу — голова от дум пухнет.
Н и к и т а. Думы-то разные бывают. (Усмехнулся намекающе.) Ишь как вырядилась!
Д о м н а. Всех по Клавдии по своей не меряй!
Н и к и т а. Все вы Евины дочери! Ехать, что ли, за семенами-то?
Д о м н а. Езжай, да не сболтни там! Сразу загремим.
Н и к и т а. За портфельчик боишься? Не шибко толстый портфельчик-то.
Д о м н а. И чего ты под кожу лезешь? Осатанел совсем. А ведь одну упряжу везем. И чин твой не ниже: как-никак бригадир.
Н и к и т а. Чин, чин! Без чина много всяких причин. С фронта ехал, все расплановал: тут так, тут этак — дорожка ровная, прямиком в гору пойдет. А она сплошь в ухабах и под гору катится. Потому и злюсь и пакостные слова на язык липнут. А дело наше святое, Домна Сергеевна, чистое дело: ослаб народ, забыл, чем хлеб пахнет. Надо поддержать немножко.
Д о м н а. То худо, что не одни мы ослабли. Всей державе туго приходится. А мы всех умней быть хотим.
Н и к и т а (чуть переигрывая). Ради своего колхоза можно и похитрить. Бабы, или, по-городскому сказать, женщины, себя не щадя, все войне отдавали, и ежели государство для них малой толикой поступится — большого убытка не будет.
Д о м н а. Да ведь обман получается! Просим на семена — раздадим на трудодни. И кто обманывает: колхозная верхушка.
Н и к и т а (философски). У нас планида такая. Хошь людям добра — ври, хошь пользы себе — опять ври. Умные колхозные бригадиры начальство свое обводят, глупые — подчиненных околпачивают.
Д о м н а. Не то, Никита. Светлая жизнь обманом не строится.
Н и к и т а. О светлой жизни судишь, ага… себе хочешь светлой жизни. (Кивнул в сторону кузницы.) И тут же лукавишь: дескать, я не к Игнату пришла, я по делу. А мне эти дела давно известны! Так же и другие хитрят. И кто ловчее концы в воду прячет, тот самый правильный человек.
Д о м н а. Говоришь — ровно следы заметаешь. А сам исподтишка подталкиваешь: падай, Домна, падай! Ну, упаду — легче тебе станет?
Н и к и т а. Вместе упадем, ежели что. Команда была: лезь через бруствер и — в атаку! Кабы на фронте после команды так раздумывали — ни за что фрица не одолели бы. (Уходит.)
Появляется Л у ж к о в. Он с велосипедом. Возбужден.
Л у ж к о в. Я только что с Лебединой протоки. Большое поле уже засеяли. Без единого перекура.
Д о м н а. А вы собирались кнутом подгонять?
Л у ж к о в. Подгонять — нет, не собирался. Но ведь я должен понять те мотивы, которые движут людьми! Полуголодные, отощавшие и на таком накале! Только энтузиазм?..
Д о м н а. Мне бы ваши заботы!
Л у ж к о в. В такое время ужасно чувствовать себя посторонним! Я сожалею, что не выучился на агронома.
Д о м н а. Еще не поздно, учитесь.
Л у ж к о в. Собираюсь, да за учебники сесть некогда.
Д о м н а. До учебников ли? Вижу, по чужим огурешникам шастаете. У Клавдии Хорзовой в огурешнике гряды, что ль, закладывали?
Л у ж к о в (смутился). Я, знаете… я от собак прятался. Целая стая накинулась.