Д о м н а. Стая? Должно быть, пришлые. У нас на всю Барму один Трезор остался. Неужто и он был в той стае?
Л у ж к о в. Он-то… он-то как раз больше всех рычал!
Д о м н а. Да что вы! Сегодня же велю на цепь посадить. Гринька, выдь на минуту!
Г р и н ь к а (из кузницы). Щас. (Еще стучит молотком, потом появляется.)
Д о м н а (все с той же насмешкой). Ты что это, парень, кобеля своего распустил? Ведь он уполномоченного чуть не загрыз.
Г р и н ь к а. Трезор?
Д о м н а. Он самый. Трезор.
Г р и н ь к а. Да он беззубый совсем! Мякиш едва жует.
Д о м н а. Ты наговоришь! Не станет же товарищ Лужков сочинять небылицы! Он человек ответственный, при исполнении.
Л у ж к о в (заспешил). Я поеду, пожалуй. Там сев, знаете… поеду. (Уводит свой велосипед.)
Д о м н а. Ну ясно: без тебя не посеем.
Г р и н ь к а. Ты чо на Трезора напала? Может, в собачий ящик сдать задумала?
Д о м н а. Мне твой Трезор не мешает. Пусть живет, пока живется.
Из кузницы выходит И г н а т. Вытирает руки ветошью.
И г н а т. В будний день расфуфырилась. К чему бы?
Д о м н а (потускнев). Будний, так и принарядиться нельзя?
И г н а т. Вроде бы не время.
Д о м н а. А когда время? То сев, то покос, то уборочная страда. Когда время, я спрашиваю?
И г н а т (добродушно посмеивается). А ведь и верно. Помереть не успеешь, не то что за собой последить. Такая история.
Д о м н а (раздраженно). Не тряси ты свою историю! История, как я понимаю, это былое. Мы настоящим живем. А что от него имеем, кроме морщин?..
И г н а т. Не те речи ведешь, Домна Сергеевна.
Д о м н а (с укоризной). Было время — Домною звал.
И г н а т. Тогда ты председательшей не была. Теперь по чину положено.
Д о м н а. Устала я от этого чина. С пяти до полуночи как заведенная. А жить когда?
Г р и н ь к а (про себя). И эта туда же.
И г н а т. Замучили вы меня своими вопросами! Что я вам, апостол, что ли? Не больше вашего знаю.
Д о м н а. Да уж, наверно, побольше. Через всю Европу прошел.
И г н а т. А что видел? Через винтовочную мушку много не разглядишь.
Д о м н а. Все же не с наше. Мы-то дальше районного центра не бывали.
И г н а т. Лошаденку мне выделишь? Надо на солонцы навоз вывезти.
Д о м н а. Дались тебе эти чертовы солонцы!
И г н а т. А вот погоди: я там овсеца посею да трав многолетних — такое поле будет, что только ай да ну! За солонцы ты мне когда-нибудь в ножки поклонишься.
Д о м н а. Добрую землю обиходить не можем, а он с солонцами, как кошка с пузырем, носится.
И г н а т (сухо). Ежели и ношусь — колхозу не в ущерб. Из-за меня простоев не бывает.
Д о м н а. Нет у меня лошадей! Нет, и все! В разгоне лошади, понял?
Г р и н ь к а. Не кричи на тятю! Ишь моду взяла! Чуть что — рот до ушей.
Д о м н а. Нечаянно сорвалось, Гринька. Почто в гости перестали заходить?
Г р и н ь к а. Не ты одна колхоз на себе везешь. Мы тоже в пристяжке.
Д о м н а (сурово). Рано тебе пристегиваться! Школу-то ни к чему бросил. Завтра же возвращайся.
Г р и н ь к а. Это я как-нибудь сам решу, не маленький.
Д о м н а. До совета со мной не опустишься? Эх, Гриня, Гриня!
Г р и н ь к а. Тятю-то отпусти. Сеяльщики рычаг сломали — ладить надо.
Д о м н а (не сумев скрыть обиды). Ладьте, докучать не стану. (Уходит.)
И г н а т. Ты поласковей с ней, Гриня. Забыл, чем обязан?
Г р и н ь к а. А чо они пристают? Все углы пообтоптали. Говорят разное — на уме одно: как бы тебя обработать. И тетка Домна не лучше других.
И г н а т. Не женюсь я на ней, сын. И ни на ком не женюсь. Мамку нашу забыть не могу.
Идут в кузницу.
А школу нельзя бросать. На двоих-то я как-нибудь зароблю.
Г р и н ь к а. Устаешь ты, и в кузнице, и на солонцах — шутка в самом деле! Надо что-то одно.
И г н а т. А кто у горна станет? Кузнецов-то нет боле. И земля магнитит. (Застенчиво.) Истосковался я по ней. Бывало, зароюсь в окоп… вокруг все ископано, изрыто снарядами, танками, солдатскими лопатами. А мне поле мерещится… когда тут хлебушко рос, может, в рост человеческий. И жалость такая черкнет по сердцу — глаза бы вырвал себе, лишь бы не видеть вокруг всего этого безобразия. Лишь бы танки не громыхали, лишь бы люди не помирали и светлая тишина до самого рубежа России голубым ленком расстилалась! Скажи мне в такую минуту: «Погибни, Игнат! И все, о чем грезишь, сбудется!» Глазом бы не моргнул…