В трубке короткие гудки.
Вы слышите меня. Алло! Алло! (Кладет трубку, со вздохом.) Ненормальный какой-то. (Снова перебирает клавиши, тихо поет)
Звонит телефон.
(Берет трубку, с тревогой.) Слушаю.
Г о л о с Н е п о к л о н о в а (смеясь). Вот что значит блат. Билеты — в кассе Аэрофлота. Самолет через два часа. Такси уже дежурит у подъезда. От вас до аэропорта сорок минут езды. Таким образом, времени в обрез.
С т е л л а. Вы или чудак, или…
Г о л о с (смеясь). Скорее всего второе. Но без нас, как сказал поэт, человечество впало бы в беспробудную спячку. (И без всякого перехода.) Прихватите джинсы. Практичная штука. Свитер и кеды — тоже. А спецодежду получите на месте.
С т е л л а (все еще не веря). Спасибо за советы. Но потрудитесь объяснить: чего, собственно, я не видела в вашей Сибири?
Г о л о с (решительно). Всего! Простора, от которого дух захватывает. Тишины, от которой ломит в ушах. Красоты, которая потрясает даже самые черствые души. А главное — настоящих геологов. Какие это люди, Стелла!
С т е л л а (с иронией). Могу себе представить.
Г о л о с (как о деле решенном). Итак, я буду у вас через час. Собирайтесь. Рвите со всем решительно! И с комфортом, и с нафталинными бабушками, и… (После паузы.) Впрочем, что касается жениха, тут я не советчик.
С т е л л а (прислушиваясь к коротким гудкам, в смятении). Значит, он не шутит? Он зовет меня в Сибирь. Но зачем? А потом, что скажут друзья, знакомые? (Взглянув на часы.) И тетя Глафира ушла… Как же я без нее соберусь? Что? Соберусь? Неужели я решила ехать? И с кем? (Снова смотрит на часы.) Где мой чемодан? Кажется, он в мастерской. Но чего я там не видела? (Медленно поднимается по лестнице, повторяя слова Непоклонова.) «Всего! Простора, от которого дух захватывает. Тишины… А главное — настоящих геологов».
В темноте снова слышен голос Непоклонова. Он произносит тост за талант. Застолья пока не видно, но присутствие людей, для которых говорится тост, чувствуется.
Н е п о к л о н о в (в темноте, как бы продолжая спор с Савинским, прерванный в кабинете). Нет, дорогой Егор Александрович! Ваше поклонение таланту скромному, застенчивому я не приемлю. Космические скорости не позволяют. Ждать, когда из куриного яйца проклюнется застенчивый гений, преступно! Талант должен заявлять о себе сразу и во весь голос!
С а в и н с к и й (с иронией). Находясь еще в яйце?
Н е п о к л о н о в (решительно). Если мыслить образными категориями, то именно так! И я поднимаю тост за талант смелый, дерзкий, напористый!
Яркий свет заливает сцену. В застолье сидят принаряженные люди. Они веселы, слегка хмельны, но почти все внимательно слушают Н е п о к л о н о в а. Он в ударе, его переполняет чувство нерастраченной удали. Это чувство невольно передается и другим. Непоклонов говорит стоя, за спиной у него все та же распятая медвежья шкура, на фоне которой особенно контрастно смотрится его расшитая рубаха. По правую руку от хозяина сидит А н т о н М а р т ы н о в и ч Ч и р в а. Это крепко сбитый, бритоголовый, средних лет мужчина. Рядом с ним круглолицая, бойкая на язык, непоседливая жена — В а с и л и с а. По левую руку С т е л л а, рядом — З а с у х и н. Теперь он побрит, в светлом костюме, держится несколько скованно, все его внимание устремлено на жену. В а л е н т и н а в ярко-оранжевом платье, ладно облегающем ее стройную фигуру. Слушая Непоклонова, она ревниво косится в сторону дочери Охлопина — А н н ы. Это скромно одетая женщина, у нее скуластое, покрытое густым загаром лицо, черные с косинкой глаза, смолистые, заплетенные в тугую косу волосы. Она почти не смотрит в сторону Непоклонова, но остро чувствует его взгляд, тонко улавливает оттенки его голоса. Савинский сидит рядом с уже успевшим захмелеть О х л о п и н ы м: он откровенно любуется Непоклоновым.
О х л о п и н (своеобразно реагируя на тост Непоклонова). За тебя, Романыч! (Всем.) Подымем за настоящего жизнелюба!
Н е п о к л о н о в (одергивая). Спешишь, Иваныч! (Савинскому.) Свой тост я хотел бы закончить стихами поэта, мыслящего масштабами века. (Декламирует.)