Где-то неподалеку гремит выстрел. Птицы смолкают, затем снова робко пробуют голоса.
С а в и н с к и й. Чирва и Кузьмич идут прямо на нас.
Н е п о к л о н о в (вскинув ружье, прицелился, но не выстрелил, с грустью). Перед отлетом паруются.
С а в и н с к и й (провожая взглядом птиц). На такой высоте и я бы, наверно, достал.
О х л о п и н (Савинскому). А ты, Егор Александрович, не задумывался, отчего человек в небо стал редко поглядывать?
С а в и н с к и й. В голову как-то не приходило.
О х л о п и н. Сам летать научился. Раньше птицей любовался. Завидовал ей. И уважал, конечно. Теперь птица для него не диво.
С а в и н с к и й. Птица не диво. Небо не высота. А Луна не загадка. Да, удивляться мы подразучились.
О х л о п и н (в сторону Непоклонова). Недаром, видать, раньше говорили: сперва удивись, затем влюбись. По моему стариковскому разумению, любовь завсегда диво.
Н е п о к л о н о в (снова вскинул ружье, прицелился, но не выстрелил). Молодожены, наверное. Идут крыло к крылу.
С а в и н с к и й (Непоклонову). Чего ж ты не пальнул?
Н е п о к л о н о в (устало). Рука былую крепость потеряла. Сразу двух не снять. А одинокому путнику дорога в три раза длиннее кажется.
О х л о п и н (разжигая костер, Савинскому). Ты все-таки попробовал бы написать про диво дивное.
Н е п о к л о н о в (с вызовом). Прежде чем писать, надо сперва самому удивиться. Да так, чтобы на всю жизнь! Чтобы на сердце зазубрина осталась…
О х л о п и н (любуясь разгорающимся костром). Веселый огонек, с виду будто всем светит одинаково. И греет всем в радость. Но теплее других тому, кто поленья в него подкидывает. С чего бы?
Н е п о к л о н о в (подойдя к костру, присел напротив Савинского). Извечный закон равновесия: сперва отдай, а потом уж и возьми. Казалось бы просто и понятно. Но человек чаще норовит сперва взять. А с отдачей не спешит. Запаздывает. (После паузы.) Иногда трагически запаздывает. (Задумывается и, глядя на костер, тихо читает чьи-то стихи.)
(После паузы, Савинскому.) Что он хотел сказать?
С а в и н с к и й. Огонь — самый древний символ бытия. В нем переплелись жизнь и смерть. И тут, видимо, каждый человек должен находить ответ самостоятельно.
О х л о п и н (подхватывая). И то верно. До всего доходить своим умом надобно. Словами, к примеру, мы сорим почем зря. А все отчего? Спешим. В душу слова не заглядываем. Некогда. Про иного человека говорят: влюбленный в жизнь. Значит, и звезду в небе видит. И муравья на земле замечает. Любовь всевидяща. В радость она дана человеку. Кто понимает, а кому невдомек. Так и живет себе. А мы, не подумавши, жизнелюбом его величаем. Вроде бы и то, и совсем наоборот. Жизнелюб муравья раздавит. Да что там муравья. (Вздохнув, Савинскому.) Ты про диво дивное все ж напиши. Гляди, кто и задумается. А думающий человек завсегда к природе тянется. Природа мудра. Извечно мудра и терпелива. Наставит всякого, кто ненароком с ноги сбился. Наставит и простит, если сможет…
Свет постепенно гаснет. И в наступающей темноте все ярче и ярче разгорается костер, озаряя задумчивые лица. Медленно опускается занавес.
БЕРЕГИТЕ БЕЛУЮ ПТИЦУ
Пьеса в двух частях с эпилогом
А н д р е й К о л о б о в — первый секретарь горкома комсомола.
М а р к Д р у ж и н с к и й — заведующий отделом пропаганды.
И н г а Д е н и с о в а — заведующая школьным отделом.
С е р г е й П о л и т о в — инструктор.
А л л а — секретарь-машинистка.
С е м е н Н и к о л а е в и ч П я т у н и н — первый секретарь горкома партии.
И в а н Г р и г о р ь е в и ч К р о х и н — второй секретарь горкома партии.
Е в г е н и й В и к т о р о в и ч С а м а р и н — инструктор горкома партии.
Б е л к и н а — медсестра.
П е т ь к а — матрос-спасатель, затем таксист.
Ц и н и к — семинарист.
С а ш а Н и к и ф о р о в а — секретарь комитета комсомола строй-треста.
Д е м и к о А б д у л а д з е — секретарь комитета комсомола таксомоторного парка.