К о р т и. Какой откровенный ультиматум. Значит, или всемирное коммунистическое рабство, или атомная катастрофа?
Я р ц е в. Простите, а вы всегда предпочитаете стоять на голове?
К о р т и. Что-то я не улавливаю здравого смысла в вашем вопросе.
Я р ц е в. В таком случае мы квиты.
Дружный смех, аплодисменты.
Ш л и т т е н б е р г (стукнув молотком). Господа, мы уклоняемся от обсуждаемой проблемы.
Я р ц е в. Согласен с вами, господин председатель. Вот уже второй день сверхактивные участники совещания пытаются навязать нам перебранку по отдельным пунктам программы. Каждый из нас, естественно, имеет право в чем-то сомневаться. Что-то отрицать. О чем-то спорить. Но за всем этим должна чувствоваться четкая позиция. Здоровая логика. Весомость реальных, а не высосанных из пальца аргументов. Мы собрались сюда, чтобы путем открытых дебатов определить круг проблем, в решении которых заинтересованы все молодежные организации мира.
Ш о у (с места). И прежде всего, конечно, ваш комсомол.
Я р ц е в. Мне лестно, что даже вы это понимаете. (После паузы.) Да, мистер Шоу, именно наш комсомол на своем последнем съезде выдвинул актуальнейший лозунг всемирной кампании «Молодежь за антиимпериалистическую солидарность, мир и прогресс».
Б а ж о. А что даст ваша всемирная кампания молодежному движению? Особенно в странах, где роль молодежных организаций сведена к печальной участи вопиющего в пустыне.
Я р ц е в. Прежде всего она призвана вернуть «вопиющего» из пустыни в массы молодежи.
Смех, аплодисменты.
К а т о я м а. Перед тем как собраться в Хельсинки, государственным деятелям Европы пришлось дебатировать не один год.
Я р ц е в. Наша задача в сравнении с миссией государственных деятелей значительно скромнее. Это во-первых. А во-вторых, — и это главное — перед нами ярчайший пример того, как главы государств и правительств, преодолев барьеры разногласий, подписали величайший документ новейшей истории.
К а т о я м а. А вам не кажется, что в большинстве пунктов этого Документа отражены интересы великих держав?
Я р ц е в (решительно). Нет, не кажется! И не только мне, а всему прогрессивному человечеству, господин Катояма! Заключительный акт гарантирует всем государствам суверенное равенство, неприменение силы или угрозы силой, нерушимость границ, территориальную целостность государств, мирное урегулирование споров, невмешательство во внутренние дела! Кстати, в нашей новой Конституции, в статье двадцать девятой, сказано, что отношения СССР с другими государствами строятся на соблюдении вышеперечисленных принципов!
Большинство участников аплодируют Ярцеву.
Ш о у. Ерунда! После Хельсинки прошло два года. А что изменилось?
Я р ц е в. Многое, мистер Шоу! Мое государство за это время дважды сокращало статью бюджета на военные цели. Соединенные Штаты дважды увеличивали эту статью, доведя ее до астрономической цифры: сто восемнадцать миллиардов долларов!
Ш л и т т е н б е р г. Вы выходите за рамки темы разговора.
Я р ц е в. Я веду дискуссию в рамках повестки дня.
К о р т и. Вы пытаетесь навязать молодежному движению идеи Хельсинки. А оно не желает безоговорочно принимать их.
Участники совещания по-разному реагируют на сверхактивность Корти, Шоу и Катоямы. Необычно ведет себя Гарис, он то и дело посматривает на часы, переглядывается с Ли, нетерпеливо ерзает, ждет своего «звездного» часа.
Я р ц е в. Выступая от имени всего молодежного движения, вы превышаете свои полномочия, синьорита Корти!
Ш л и т т е н б е р г. Извините, господин Ярцев. Синьорита Корти, к сожалению, права. Совещание в Хельсинки действительно не означает мировоззренческой революции в среде молодежного движения.
Я р ц е в. Я не согласен с вашим заявлением! Вы, мягко выражаясь, наводите тень на плетень! Всемирная федерация демократической молодежи, Международный союз студентов вместе с европейскими национальными комитетами опубликовали пресс-коммюнике, где дана самая высокая оценка результатам совещания.
Ш л и т т е н б е р г. Вы опираетесь на мнение руководящей элиты, а я — на мнение большинства рядовых членов.