БУРЫЙ. Сами тащите.
МАША. Я женщина! Я его поднять не могу! А вы — запросто! Поймите, не придут клиенты — не будет денег!
Бурый встает и берется за рекламный стенд.
БУРЫЙ. Он же легкий.
МАША. Это для вас — легкий. А я — женщина, мне его не пошевелить.
Бурый молча вытаскивает стенд в прихожую и начинает пропихивать в дверь. Маша быстро подтаскивает кресло к окну, от чего Магистр вынужден шарахнуться вместе с табуретом, залезает на стул, отдергивает штору.
МАША. Ой, блин...
МАГИСТР. Сдурела баба! Ей-Богу, сдурела! Стой! Застрянешь!
Но Маша, подоткнув подол, решительно лезет в окно и, разумеется, застревает. Ситуация — ни туда и ни сюда. Входит Бурый и озадаченно смотрит на брыкающиеся ноги.
БУРЫЙ. Вот дура.
Подходит, пытается взять Машу за талию, но получает удар пяткой в грудь и отлетает.
МАГИСТР. Орел-баба! Казак-баба! Держи ее, держи! Уйдет вместе с оконной рамой!
В прихожей появляется монументальный дед с примотанным в области груди жестяным тазом.
ДЕД. Тут целители принимают?
БУРЫЙ. Тут, батя. Заходи, садись.
ДЕД. Не могу, шайка мешает. (показывает на таз).
БУРЫЙ. Ну, стой.
Он опять примеривается к барахтающейся Маше.
МАГИСТР. Лови ее за обе конечности и дергай сильнее.
ДЕД. Мне целитель нужен, врачи не берутся. У меня дырка в груди открылась, из нее так сифонит — занавеска шевелится.
МАГИСТР. Приперся!
ДЕД. Я им в поликлинике говорю — дырка, сквозная, навылет, и из нее сзади наперед сифонит, со свистом, сам слышал. Они мне говорят — дедушка, мы дырок не лечим, ищи народного целителя. У вас-то хоть дырки лечат?
БУРЫЙ. Погоди, батя. Видишь — тетка застряла.
ДЕД. Ничего, справная.
БУРЫЙ. То-то и оно. Ты, батя, погуляй немного, четверть часика. И приноси свою дырку.
ДЕД. Я схожу пива выпью.
Дед уходит, Бурый садится в кресло и молча смотрит на Машу.
МАГИСТР. Политика правильная. Я бы сказал — единственно возможная политика.
МАША. Да помогите же наконец! Вы мужчина или где?!
БУРЫЙ. Брыкаться будете?
МАША. Не буду! Чтоб вы сдохли!
Бурый тянутся к столику на колесах и включает электрочайник.
МАША. Ну, сделайте же что-нибудь! У меня печень перехватило! Я же помру тут!
БУРЫЙ. Лягаться будете?
МАША. Сказала же — не буду!
МАГИСТР. Нашел кому верить...
Бурый встает, подтаскивает к окну второе кресло и помогает Маше высвободиться. Она буквально падает на пол.
МАША. Черт знает что! Я дворничихе за уборку заплатила, а она окно не вымыла. Я сейчас смотрю — батюшки, на нем репу сажать можно. Полезла посмотреть, и вот... Я же ей деньги платила! А она в середке поскребла, а по краям — грязь...
МАГИСТР. Нет, что за женщина! Она хоть одно слово правды за свою жизнь сказала?
БУРЫЙ. Сейчас придет клиент с дыркой.
МАША. Это никакая не дырка, это один из признаков смертельной порчи. Порчу я снимаю на раз. Нужна венчальная свечка, стакан колодезной воды и яйцо из-под черной курицы.
БУРЫЙ. Где же он все это возьмет?
МАША. Захочет выздороветь — возьмет! Я от рака змеиными яйцами лечу — так люди по лесу неделями ходят, пока эти яйца отыскивают! Свечка, свечка...
Маша решительно лезет в холодильник и там копается.
МАГИСТР. Вот загнула! Нет, с этой бабой никаких бродячих акробатов не надо. За двести лет кого только не видел, но все врали в меру. Даже бабы. Судья тут жил, у него экономка была — ну, доложу я вам, черт в юбке! Она половину судебных дел в свою пользу решала. Доктор жил, тупой, как булыжник, и тот изредка больным правду говорил. Потом наверху бордель сделали. Так верите ли, девицы между собой почитай что и не врали. Но лучше бы они эту правду при себе держали... Да... Слишком они много про мужчин понимают...
Входит дама, которой срочно нужно в астрал.
ДАМА. Я еще раз посчитала. Если «Кармен» по-русски, то вы мне не подходите. Но если написать «Кармен» латинскими буквами, то подходите. Сколько вы берете за услуги проводника?
МАША. Недорого, у нас все недорого! Я опытный проводник, гарантирую приятное возвращение. Мы и выйдем, и прогуляемся, и пообщаемся.
БУРЫЙ. Никуда вы не выйдете.
ДАМА. Кто этот господин?
МАША. Вы не представляете! К нему привязалась энергетическая сущность! Куда он — туда и сущность! Прямо спасу нет! Ему посоветовали пойти в «Афродиту» тут такое биополе! Он пришел, а сущность не смогла. Не прорвалась, зараза, у меня же на всех углах и косяках обереги! Вот, сидит, отдыхает, боится, чтобы я не ушла.