Выбрать главу

О в с я н н и к о в а (стоят в стороне с Хетауровым). Дивный шоколад.

Х е т а у р о в. Возьми. (Протягивает ей свой кусочек.)

О в с я н н и к о в а. Это твоя доля, Расул.

Х е т а у р о в. Моя доля — это твоя доля, понимаешь!.. Навсегда!..

О в с я н н и к о в а. Тише — услышат!..

Х е т а у р о в. И пусть слышат!.. Пусть все слышат, что я тебя люблю!.. Жаль, нельзя послать телеграмму в Махачкалу, чтобы вся республика узнала… Главное — отец, мать и дедушка…

Н и к о л а й. Пора. Жермен, Вики, Ариадна, Мадлен остаются здесь. Остальные за мной!

О б о л е н с к а я. Николай Петрович, умоляю!..

С к р я б и н а. Очень прошу!..

Ж е р м е н. Возьмите хоть раз!..

М а д л е н (по-французски). Что же, я, по-вашему, гожусь только для поцелуев?

Н и к о л а й. Вы остаетесь здесь!

Г а с т о н. Товарищи, полковник прав. Вы нужны здесь.

Все уходят, кроме Мадлен, Луи, Жермен, Оболенской, Скрябиной и Гастона.

В течение часа все должны разойтись. Жермен, вы устали. Я думаю, что в ближайшие два месяца мы будем действовать за пределами вашего департамента.

Ж е р м е н. Вы меня обижаете. Разве я не патриотка, не француженка?

Г а с т о н. Нет, Жермен, ваш ресторанчик нам еще пригодится не раз. Луи, поищите Москву. Как дела на фронтах?

Луи идет к приемнику.

Ариадна Александровна, вам пора, через несколько минут пройдет ваш автобус.

С к р я б и н а. Ах, товарищ Гастон, как хочется остаться и послушать… Пошла, пошла!.. Счастливо оставаться. (Уходит.)

Г а с т о н (Оболенской). Минут через пятнадцать — двадцать мы выйдем, и я провожу вас.

Луи нашел станцию, и мы слышим голос диктора.

Г о л о с  д и к т о р а. В последний час. Наши войска закончили ликвидацию группы немецко-фашистских войск, окруженных западнее центральной части Сталинграда…

О б о л е н с к а я. Сталинград отбит, Сталинград наш!.. Гастон, Жермен, дорогие мои, как это замечательно!

Г о л о с  д и к т о р а. Войска Донского фронта в боях с двадцать седьмого по тридцать первое января закончили ликвидацию группы немецко-фашистских войск, окруженных западнее центральной части Сталинграда.

Дверь распахивается, на пороге — п о л и ц е й с к и й  к а п р а л  в сопровождении  н е м е ц к о г о  о ф и ц е р а  и  с о л д а т.

О ф и ц е р. Руки вверх!.. Вы все арестованы!.. Быстро, быстро, пошевеливайтесь!.. Выходите!..

Арестованные с поднятыми руками уходят.

Обыскать!

Солдаты начинают обыск ресторана.

Г о л о с  д и к т о р а. «…Сегодня нашими войсками взят в плен вместе со своим штабом командующий группой немецких войск под Сталинградом, состоящей из шестой армии и четвертой танковой армии, генерал-фельдмаршал Паулюс и его начальник штаба генерал-лейтенант Шмидт. Фельдмаршальское звание Паулюс получил несколько дней назад. Кроме того, взяты в плен генералы…».

На последней фразе медленно идет занавес.

Картина пятая

Кабинет фельдмаршала Кейтеля в Берлине. Просторная комната с большим окном, за которым видны серые дома германской столицы. Письменный стол, портреты Гитлера и Фридриха Великого, на стене — огромная карта, утыканная разноцветными флажками, большой ковер на полу. В углу — стальной сейф. В другом углу — мягкие кресла и круглый стол.

К е й т е л ь (продолжая разговор). Этот советский генерал уже отклонил ряд наших предложений. Между тем фюрер считает его наиболее подходящей фигурой. С одной стороны, царский офицер, а с другой — крупный советский генерал. Такая фигура устроила бы и русских эмигрантов, в свое время участвовавших в белом движении, и советских людей.

А б е ц. Понятно.

Р у н д ш т е д т. Но вы сами говорите, дорогой Кейтель, что он отклонил ряд наших предложений.

К е й т е л ь. Да. Поэтому фюрер приказал мне лично поговорить с ним, постараться его убедить. Фюрер не исключает возможность нового отказа. Поэтому для русского фронта и тыла мы заготовили такую листовку: «Генерал-лейтенант Дмитрий Карбышев перешел на службу Германии. Ваше дело пропало. Русские, сдавайтесь, потому что ваши лучшие люди перешли к нам, сдавайтесь!..» Я прошу вас присутствовать при моем разговоре с этим генералом. Фюрер торопит с организацией русского добровольческого корпуса, считая, что это будет иметь не только военное, но и пропагандистское значение.