Кей выключает магнитофон.
Г а р в у д (совершенно спокойным тоном). Ну и что?
К е й. Вы правы. Пока ничего особенного. Но я не хотел вас сразу ошеломлять, это было бы жестоко с моей стороны… Теперь — внимание!.. (Снова включает магнитофон.)
Г о л о с М и т ч е л а. В этом труде Ленин вскрыл язвы капитализма и объяснил условия его неизбежной гибели. Все, что случилось за эти годы — крах гитлеризма, крушение ряда колониальных империй, революция в Китае, события в Азии, — разве не подтверждает каждый год, каждый месяц, каждый день гениального предвидения Ленина?!
К е й (останавливает магнитофон). Теперь перейдем к делу.
Г а р в у д. Шантаж?
К е й. Торговая сделка. Я принес первосортный товар, мистер Гарвуд. И мне ли вам объяснять, что стоимость товара определяется прежде всего спросом… У вас единственный внук. Получив диплом, он вместе с вами поедет на родину. Если вслед за ним туда поедет эта пленка, то даже ваши миллионы будут бессильны ему помочь… Итак, я предвижу двойной спрос на эту пленку: во-первых, с вашей стороны, дорогой мистер Гарвуд, во-вторых, со стороны некоторых учреждений у нас на родине… Железные законы логики!..
Г а р в у д. Это деловой разговор. Сколько?
К е й. Пятьдесят тысяч.
Г а р в у д. Вы хотите меня рассмешить?
К е й. Ваше предложение?
Г а р в у д. Самая подходящая цена — набить вам морду…
К е й (надевая шляпу). Имею честь кланяться!
К л а р а. Отец, умоляю вас…
Г а р в у д (багровея, но уже не в силах себя сдержать). Десять тысяч!..
К е й. Я ценю свою находчивость дороже, не говоря уже о судьбе вашего внука. Так и быть, сорок.
Г а р в у д. Двадцать.
К л а р а. Я сойду с ума!..
Г а р в у д. Не вмешивайся в мужские дела!.. Двадцать!..
К е й. Тридцать пять.
К л а р а (закрывая лицо руками). Я не могу этого слушать!..
К е й. Пожалейте дочь!.. Она не может этого слышать…
Г а р в у д. Дамские эмоции не влияют на ценообразование. Я сказал двадцать. (Достает из кармана портсигар.)
К е й. Апеллирую к вашим чувствам. Какое значение для вас, табачного короля, миллионера, могут иметь какие-то пятнадцать тысяч, когда речь идет о судьбе вашего единственного внука?!.
Г а р в у д. Я стал миллионером именно потому, что никогда не переплачивал. Двадцать…
К е й (утирая платком пот со лба). Ну, хорошо, тридцать, у меня не выдерживают нервы.
Г а р в у д. Двадцать.
К е й. Не могу…
К л а р а. Хорошо. Десять доплатим мы с Артуром…
Г а р в у д. Тогда я дам только десять. Кей, пока я жив, вы не получите больше той суммы, которую я назвал, чтобы ни случилось… (Ударяя кулаком по столу.) Кончен разговор!..
К е й. Ну и характер!.. Вы думаете, мне легко?.. Сколько лет я поджидал такого случая, чтобы заработать приличную сумму!.. Вы думаете, мне это просто, приятно?.. Но, поймите, такой случай бывает один раз в жизни, один!.. Он никогда для меня не повторится!.. Я мечтал об этом целую жизнь — выиграть по лотерее, найти клад, нарваться на повод для крупного куша… Я уже пожилой человек, я хочу купить себе домик во Флориде, удить рыбу, не дрожать перед своим кретином-редактором, не бояться завтрашнего дня…
Г а р в у д. Вы меня тронули своим монологом. Готов за него добавить сто долларов. Это неслыханный гонорар даже для настоящего писателя.
К е й (взрываясь). Эксплуататор всегда остается эксплуататором.
Г а р в у д (поигрывая портсигаром). Двадцать тысяч. И сто за монолог.
К е й. У вас нет души!.. Я проклинаю ваш подлый капиталистический мир, вашу эксплуататорскую мораль, вашу сатанинскую алчность, я ненавижу вас, да, ненавижу!.. Тысячу раз правы коммунисты, если хотите знать!..
Г а р в у д. Так и быть. Согласен. (Берет пленку.)
К е й. Чек, сначала чек!
Г а р в у д (достает чековую книжку). Пожалуйста. Чек на тридцать тысяч долларов. Получите.
Кей, дрожа, рассматривает чек, протягивает руку Гарвуду, но тот отводит свою.
Нет, руки я вам не подам. Это стоит куда дороже. Идите, Кей.
К е й (счастливый). Я благодарю вас, мистер Гарвуд, благодарю!.. Вы настоящий джентльмен, извините, что я вам наговорил лишнего…
Г а р в у д. Придется извинить, что делать… Нервный век… Одну минуту, Кей. Пойдем, Клара. (Уносит пленку в другую комнату.)