Слуга выходит.
Дарнлей (читает). "Сэр"! Сэр? "Я всегда знала, что наши привычки и вкусы совершенно несходны. Оскорбление, которое вы нанесли мне вчера своим подозрением, как бы хорошо оно ни было замаскировано, бросило на меня тень…". Тень? На нее? "…вынудило меня принять решение…". Не могу больше читать. Уж не схожу ли я с ума? Я не спал несколько ночей, зрение изменяет мне. Человек сказал, что письмо от леди Джулиет Дарнлей?
Мейнуэринг. От леди Джулиет. Да.
Дарнлей. Что же дальше? "…Решение, которое…" — здесь так душно, тяжело дышать.
Мейнуэринг открывает окно.
Спасибо. Теперь легче. "…Просить вашего согласия на немедленный развод. Подробности предоставляю решать вам и моему отцу". Это не ее почерк. Ха-ха! Это подделка! Посмотрите, смотрите.
Мейнуэринг (читает). О Дарнлей, будьте же и теперь стоиком.
Дарнлей. Говорю вам, это подделка. Три месяца тому назад какой-то несчастный безумец подделал мою подпись за жалкую подачку. Я не преследовал его. Но какое наказание придумать для того, кто так лжет, лжет, говорю я вам! Подделать руку той, которая… Подделка! Гнусная подделка!
Мейнуэринг. Нет, это не подделка. Очевидно, это какое-то недоразумение. Кто-нибудь довел ее до этого… Ясно! (Звонит.)
Входит слуга.
Её милость выходила сегодня утром из дома?
Слуга. Да, сэр.
Мейнуэринг. Куда?
Слуга. Не знаю, сэр.
Мейнуэ ринг. Кто с ней был, когда вы в последний раз видели ее?
Слуга. Когда я уходил, зашел сэр Френсис Марсден. Будет какой-нибудь ответ, сэр?
Дарнлей (спокойно). Скажите, что дела задержат меня и я буду дома только завтра днем. Тогда я передам леди Джулиет ответ.
Слуга уходит.
Марсден. Марсден с ней! Немедленный развод. Это… это…
Входит Парсонс.
Парсонс. Сэр, неприятные известия. Мейер и Вандервельт из Гамбурга, на которых вы рассчитывали, обанкротились.
Дарнлей. Обанкротились? Не важно. Это не страшит меня.
Парсонс (в сторону). Вот это человек! Его ничто не может сломить. (Уходит.)
Мейнуэринг. Ради вашего ребенка мужайтесь, сэр! Вырвите эту женщину из сердца.
Дарнлей. Да, да. Я не настолько низок, чтобы оплакивать распутницу.
Мейнуэринг. Те векселя Марсдена, которые я скупил по вашей просьбе, может быть, их продать? За них кое-что дадут. Сейчас у вас каждая копейка должна быть на счету.
Дарнлей. Продать? Ни за какие миллионы. Я раздавлю его моим золотом, моей державой и скипетром, пока еще я крепко держу их в руках. Итак! Мейер и Вандервельт не поддержали меня. На какую сумму я надеялся? Дайте-ка мне ту расчетную книгу. Понимаю. Как я был богат, пока она любила меня! Так вы говорите, завтра нужно оплатить срочные счета? Дайте мне список. Ну, это еще не страшно. Нужно еще достать денег для виллы в Элгров. Помните эти старые ивы, что растут на берегу реки, — это было любимое место наших прогулок, когда мы отдыхали там в первые счастливые годы супружества. Тогда она любила меня, а ведь я не был так богат, как сейчас. Какие глупые мысли лезут в голову, и в такую минуту. Просто глупые.
Мейнуэринг. Мужайтесь. Вот когда вы бросили вызов судьбе.
Дарнлей. И более того… (Звонит.)
Входит Парсонс.
Дарнлей. Пошлите посыльного в Дом Мистера Симондса, биржевого маклера, но так, чтобы никто не знал.
Парсонс. Хорошо, сэр. Прошу прощения, вот чек на три тысячи фунтов, подписанный леди Джулиет, на имя мистера Фринджа за работы по отделке виллы в Элгров. По-моему, его оплату можно отложить. Это не ваша подпись. Мы не можем выделить сейчас такой суммы.
Дарнлей (берет чек). Ее почерк. (Сравнивает его с письмом.) Смотрите, Мейнуэринг, смотрите, буквы совсем другие.
Мейнуэринг. Ради бога!
Дарнлей. Нет-нет-нет! Это не подделка. Вы знаете, леди Джулиет получила от меня разрешение подписывать счета. Оплатите его.
Парсонс. Но, сэр…
Дарнлей. Ступайте.