Во время ее разговора по телефону входит Говард Вагнер, человек лет тридцати шести, вкатывает на колесиках столик для пишущей машинки, на котором стоит звукозаписывающий аппарат, и включает его. Это происходит слева, на авансцене. Свет, освещающий Линду, медленно меркнет и переносится на Говарда. Говард очень озабоченно налаживает магнитофон и при появлении Вилли лишь искоса взглядывает на него через плечо.
Вилли. Можно?
Говард. Здравствуйте, Вилли, входите.
Вилли. Мне хотелось бы сказать вам пару слов.
Говард. Простите, что заставил вас ждать. Одну минуточку.
Вилли. Что это такое?
Говард. Неужели вы никогда не видели? Магнитофон!
Вилли. Ага… Можно с вами поговорить?
Говард. Он записывает все что хотите. Мне привезли его только вчера. Я долго по нему сходил с ума, ведь это самое дьявольское изобретение, какое я видел. Из-за него я не спал всю ночь.
Вилли. А для чего эта штука?
Говард. Я купил его, чтобы диктовать письма, но он годится для чего угодно. Послушайте! Я брал его на ночь домой. Послушайте, что мне удалось записать. Сперва моя дочь. Вот. (Поворачивает рычаг, и становится слышно, как кто-то насвистывает «Катили в лодку бочки»). Здорово свистит девчушка, а?
Вилли. Совсем как в жизни.
Говард. Ей только семь лет. Вы слышите, какой тон?
Вилли. Ай-ай-ай! Хотел попросить вас о маленьком одолжении…
Свист прерывается, и слышен голос дочери Говарда.
Голос дочери Говарда. Теперь ты, папочка.
Говард. Она меня просто обожает!
Снова слышится, как насвистывают ту же самую песню.
Это я! Ха-ха-ха! (Подмигивает).
Вилли. Здорово!
Свист снова прерывается. Минуту аппарат работает беззвучно.
Говард. Тсс! Слушайте внимательно, это мой сын!
Голос сына Говарда. Столица Алабамы — Монтгомери, столица Аризоны — Финикс, столица Арканзаса — Литл-Рок, столица Калифорнии — Сакраменто… (Продолжает перечислять столицы штатов).
Говард(показывая растопыренную ладонь). А ему всего-навсего пять лет, Вилли!
Вилли. Он будет диктором, как пить дать!
Голос сына Говарда(продолжает). Столица Огайо…
Говард. Заметили? В алфавитном порядке!
Аппарат внезапно перестает работать.
Обождите минутку. Горничная нечаянно вытащила штепсельную вилку.
Вилли. Вот это действительно…
Говард. Тише, Христа ради!
Голос сына Говарда. Сейчас ровно девять по моим карманным часам. Поэтому мне надо идти спать.
Вилли. Это на самом деле…
Говард. Обождите минутку. Сейчас вы услышите мою жену.
Они ждут.
Голос Говарда. Ну чего же ты? Скажи что-нибудь! (Пауза). Ты будешь говорить или нет?
Голос жены Говарда. Я ничего не могу придумать.
Голос Говарда. Ну говори же, лента крутится зря.
Голос жены Говарда(робко, униженно). Алло! (Пауза). Ох, Говард, не могу я разговаривать в эту самую штуку…
Говард(резко выключая магнитофон). Это была моя жена.
Вилли. Поразительная машина! Можно мне…
Говард. Клянусь, Вилли, теперь я выброшу все мои игрушки! И фотоаппарат, и ленточную пилу, и все остальное. Это самое увлекательное развлечение, какое можно придумать!
Вилли. Надо бы купить такую штуку и мне.
Говард. Конечно, он стоит всего полтораста долларов. Без него не обойтись. Например, вам захотелось послушать Джека Бенни. Но, когда его передают, вас нет дома. Тогда вы просите горничную включить радио, и когда Джек Бенни выступает, магнитофон автоматически его записывает…
Вилли. …а когда вы приходите домой…
Говард. Вы можете прийти домой в двенадцать, в час, когда угодно… Берете бутылку кока-кола, садитесь, поворачиваете рычаг и слушаете среди ночи всю программу Джека Бенни!
Вилли. Непременно заведу себе такую штуку. Уйму времени проводишь в разъездах и горюешь, сколько интересного ты пропустил по радио!
Говард. Неужели у вас в машине нет радио?
Вилли. Есть, но кому придет в голову его включать?
Говард. Послушайте, вы ведь, кажется, сегодня должны были быть в Бостоне?
Вилли. Об этом-то я и хотел с вами поговорить, Говард. У вас найдется свободная минутка? (Приносит из-за кулис стул).
Говард. Что случилось? Почему вы здесь?
Вилли. Видите ли…
Говард. Надеюсь, вы не разбились опять, а?
Вилли. Нет… Но…
Говард. Господи, а я уж испугался. Так что же случилось?
Вилли. Я вам скажу правду, Говард. Я думаю, что мне больше не следует разъезжать.
Говард. Не следует разъезжать? А что же вы будете делать?
Вилли. Помните, на рождество, когда мы все здесь собрались… вы обещали, что постараетесь подыскать мне какую-нибудь работенку в городе.
Говард. У нас?
Вилли. Ну конечно.
Говард. A-а… Припоминаю. Да, но я так и не смог ничего для вас придумать, Вилли.
Вилли. Послушайте, Говард. Ребята мои подросли. Мне самому много не надо. Если я смогу принести домой… ну хотя бы шестьдесят пять долларов в неделю, я сведу концы с концами.
Говард. Да, но, видите ли…
Вилли. Поймите меня, Говард. Говоря честно и строго между нами, я немножко устал.
Говард. Я понимаю, Вилли. Но вы разъездной работник, а наша фирма торгует с провинцией. У нас тут всего полдюжины служащих.
Вилли. Видит бог, Говард, я никогда ни у кого не просил одолжений. Но я работал в вашей фирме еще в ту пору, когда ваш отец вас носил на руках.
Говард. Знаю, Вилли…
Вилли. Ваш отец — упокой, господи, его душу! — подошел ко мне в тот день, когда вы родились, и спросил меня, нравится ли мне имя Говард.
Говард. Я это очень ценю, Вилли, но у меня просто нет ни одного свободного места. Если бы оно у меня было, я бы вас сразу же назначил, но, ей-богу, у меня здесь нет ни единого местечка. (Ищет зажигалку).
Вилли подает ее. Пауза.
Вилли(с нарастающим гневом). Говард, все, что мне нужно, чтобы прокормиться, — это пятьдесят долларов в неделю.
Говард. Но куда же я вас дену, миленький?
Вилли. Послушайте, ведь вы не сомневаетесь в том, что я умею продавать товар?
Говард. Да, мой милый, но дело есть дело, и человек должен себя оправдывать.
Вилли(в отчаянии). Дайте-ка я вам что-то расскажу, Говард.
Говард. Вы ведь не можете отрицать, что дело есть дело?
Вилли(со злостью). Дело, конечно, есть дело, но вы послушайте, что я вам скажу. Вы, наверно, кое-чего не понимаете. Когда я был еще мальчишкой — мне было восемнадцать или девятнадцать лет, — я уже работал коммивояжером. И уже тогда меня мучил вопрос, тут ли мое будущее. Мне так хотелось уехать на Аляску. В один только месяц там в трех местах открыли золото, и я мечтал туда уехать. Хотя бы поглядеть своими глазами…