В. Хорев
ПЬЕСЫ{1}
ВОЗМЕЗДИЕ{2}
Пьеса в трех действиях
Стефан Ягмин, директор гимназии, 46 лет.
Окулич, бывший полковник, 48 лет.
Сабина, его жена, 43 года.
Матильда, 23 года }
Юлек, 19 лет } их дети.
Леманский }
Леманская } родственники Окуличей.
Урбаняк.
Тереза, домашняя работница Окуличей.
«Роман».
Действие происходит в небольшом городе одного из воеводств Польши весной 1946 года.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Комната в квартире на первом этаже, которую занимает семья Окуличей в загородном доме Леманских. Комната обставлена кое-как, чувствуется, что люди поселились здесь временно. Справа две двери: одна — в прихожую, другая — в кабинет. У левой стены пианино. Стол накрыт на несколько человек. Сервировка скромная. На столе закуска, графин водки. За пианино сидит С а б и н а.
Из прихожей выходит Т е р е з а.
Т е р е з а. У меня, пани, ужин уже с полчаса как готов.
С а б и н а. Вы сами понимаете, Тереза, что без Юлека нельзя садиться за стол.
Т е р е з а. Я одно понимаю: если у человека день рождения, он должен в такой день быть дома. А Юлечек как ушел после обеда, так до сих пор его нет…
С а б и н а (смотрит на часы). Без десяти девять…
Т е р е з а. Ну вот видите! (Взглянув на дверь в кабинет, понижает голос.) А тот все еще сидит у пана полковника…
С а б и н а. Все равно ужинать без Юлека не начнем. (Играет.)
Т е р е з а, пожав плечами, уходит. М а т и л ь д а вскакивает на скамью за окном, в руках книжки и букет сирени. С минуту молча наблюдает за Сабиной.
М а т и л ь д а. Мамочка!
Сабина перестает играть, подходит к окну.
М а т и л ь д а. Я летела как сумасшедшая. Можешь себе представить, больше часа пришлось дожидаться автобуса! Я думала, что вы давно уже сели за стол.
С а б и н а. Нет, Юлек где-то запропастился…
М а т и л ь д а. Вот тебе и на! Хорош виновник торжества. А эта сирень для него…
С а б и н а (берет у нее сирень). Какая чудесная! От кого это?
М а т и л ь д а. Ни за что не угадаешь! От самого… (торжественно) от самого директора Ягмина!
С а б и н а (в замешательстве). От Ягмина? Ты шутишь, Мадзя! Откуда он может знать, что сегодня…
М а т и л ь д а. Очень просто: я проболталась, что у нас сегодня маленькое семейное торжество. Ну, слово за слово, разговорились. А когда я уходила, он вышел со мной в наш школьный сад, нарезал сирени и сказал: «Передайте вашему брату от меня эти цветы и мои наилучшие пожелания». Говорит, а сам в глаза не смотрит, как будто ему совестно. Я еле удержалась от смеха!
С а б и н а (рассеянно). Ты находишь, что это смешно?
М а т и л ь д а. Ну конечно! Я потом расскажу тебе все подробно. А сейчас я хочу на пять минут забежать к Яськевичам, тут рядом, книгу вернуть. Можно, мама?
С а б и н а. Можно, дорогая. Только сразу же возвращайся.
Матильда соскакивает со скамьи и убегает.
Через некоторое время из кабинета выходит «Р о м а н», мужчина неопределенного возраста. В руке у него шляпа, через руку перекинуто летнее пальто. За ним — О к у л и ч. «Роман» останавливается и нерешительно смотрит на Сабину, потом на Окулича. Тот в ответ машет рукой, и «Роман», ограничившись легким поклоном в сторону Сабины, уходит в прихожую.
Ну, ушел наконец? Не люблю я этого человека!
О к у л и ч. Знаю. И, к сожалению, он тоже чувствует, что ты его не любишь.
С а б и н а. Да. Не нравится мне, что он к нам ходит.
О к у л и ч. Он мой друг, Сабина. Конечно, в нем нет ничего такого, что нравится женщинам, зато у него много других бесспорных достоинств.
С а б и н а. Возможно. И все-таки я хотела бы, чтобы он пореже навещал нас. Не люблю, когда ты запираешься с ним у себя… а особенно — когда с вами бывает Юлек…
О к у л и ч. Надеюсь, ты не подслушиваешь наши разговоры?
С а б и н а (подходит к мужу и кладет ему руку на плечо). Виктор, вы зрелые люди с жизненным опытом, вы сами за себя решаете… и сами отвечаете за свои поступки, а Юлек… Помилуй, ведь он еще ребенок!