Крис. Видала ты когда-нибудь такого старого недоросля?
Келлер. Надо же кому-нибудь зарабатывать на жизнь!
Энн (под общий смех). Ему пальца в рот не клади.
Келлер. У нас в Америке все стали такими учеными, что скоро некому будет выносить мусор.
Все смеются.
Все идет к тому, что в олухах останутся одни хозяева.
Энн. Не скромничайте, Джо. Не такой уж вы олух.
Келлер (вздыхает). Знаешь, Энни… (Пауза. Усаживается поудобнее и задумчиво смотрит вперед). Вот, к примеру, твой брат Джордж. Я как раз о нем думал. Когда он приедет, я бы хотел, чтоб ты ему предложила вот что… Серьезно, Энн… Ты говоришь, что здоровье его плоховато… Я вот и подумал, на кой ему черт надрываться в Нью-Йорке, где прямо глотку друг другу рвут. Ведь у меня здесь столько приятелей. Я в дружбе с крупными воротилами нашего города. И мог бы помочь Джорджу. Ему стоило бы обосноваться здесь.
Энн. Что ж, это очень любезно с вашей стороны, Джо.
Келлер. Какие тут любезности. Пойми меня хорошенько. Я думаю о Крисе. (Небольшая пауза). Видишь ли, ты еще молода. А когда становишься старше, приятно чувствовать, что ты чего-то достиг. Мое единственное достижение — мой сын. Через год, через полтора твой отец выйдет на свободу. К кому он пойдет? К своему ребенку. К тебе. Вернется старый, ожесточенный… В твой дом.
Энн. Какое это имеет значение, Джо?
Келлер. Сейчас тебе кажется, что никакого. Но поверь мне, кровь не вода. Если тебе прожужжат все уши… А мой сын тут же, в доме… Словом, я не хочу, чтобы эта вражда встала между нами. (Жестом показывает на себя и на Криса).
Энн. Обещаю вам, что она не встанет. Не беспокойтесь, не встанет.
Келлер. Сейчас ты влюблена, но я много старше тебя: дочь — это дочь, а отец — это отец. И может случиться, что… (Небольшая пауза). Я бы хотел, чтобы ты сделала так. Со мной твой отец не захочет разговаривать, но он послушает тебя, и он послушает твоего брата. Я бы хотел, чтобы вы оба пошли к нему в тюрьму и сказали: «Папа, Джо хочет, чтобы, когда ты выйдешь на свободу, ты снова вошел в его дело».
Энн (поражена). Вы хотите, чтобы он снова стал вашим компаньоном?
Келлер. Нет, ну зачем же компаньоном? Я возьму его на работу. (Пауза. Встает, возбужденно). Я хочу, чтобы он знал, Энни… Знал, пока он еще в тюрьме, что, когда он выйдет на свободу, его ждет работа. Это смягчит его горечь. Сознание, что у тебя есть работа… утешает человека.
Энн (испуганно, с упреком). Джо, вы не обязаны ему ничем.
Келлер. Да, да… Я обязан был бы съездить ему разок по зубам…
Крис. Так и сделай. Я не хочу его видеть на заводе. И баста. Что ты сюсюкаешь — люди могут тебя превратно понять.
Келлер. А я не понимаю, почему она хочет его казни!
Крис. Он ее отец. Если она так чувствует…
Келлер. Нет, нет…
Крис (почти сердито). Какое тебе дело?
Келлер (сдерживая себя). Отец — это отец! (Дотрагивается до щеки). Мне бы лучше… побриться. (Делает несколько шагов назад, затем поворачивается, с улыбкой). Я не хотел наседать на тебя, Энн.
Энн. Давайте забудем всю эту историю, Джо.
Келлер. Правильно. (Крису). Она может понравиться.
Крис. Побрился бы ты, а?
Келлер. Опять правильно… (Идет к крыльцу).
Справа торопливо входит Лидия.
Лидия (Келлеру). Совсем забыла… (Заметив Криса и Энн). Привет. (Келлеру). Я обещала Кэт сделать ей прическу. Она расчесала волосы?
Келлер. Как всегда весела, а, Лидия?
Лидия. Конечно, а почему нет?
Келлер (поднимаясь на веранду). Ступай наверх и причеши волосы моей Кэт.
Лидия поднимается по ступенькам.
Сегодня у нее праздник, сделай ее покрасивее. (Стоя в дверях, поворачивается к Крису и Энн). Из этого могла бы получиться песенка. (Тихо напевает приятным голосом). «Ступай наверх и причеши-ка мою Кэт…»
Лидия входит в дом.
«Пусть краса ее украсит божий свет». (К Энн). Неплохо для человека, который всего год ходил в вечернюю школу? (Напевает, входя в дом). «О, ступай наверх и причеши-ка мою Кэт, о…»