В упоминаемой уже записке 1755 г. он писал: «…будто бы сорок алтын толь великая и казне тяжелая была сумма, которой жаль потерять на приобретение ученого природного россиянина, и лучше выписывать» (имеется в виду выписывать из-за границы ученых. — М. К.). Позже в «Записке о необходимости преобразования Академии наук» (1758–1759) он писал: «…студент тот почтеннее, кто больше научился, а чей он сын, в том нет нужды»[74]. Ломоносов настаивал, чтобы доступ к науке был открыт «всякого звания людям», независимо от их социального положения.
Иные взгляды имело большинство членов Академии, указывающих на то, чтобы «не всем без разбору в одних училищах обучаться», и стремящихся укрепить в академических учебных заведениях привилегии для дворян.
Непрерывная борьба ученого приносила и победы. Так, в прибавлении к «С.-Петербургским ведомостям» (22 февраля 1760 г.) было напечатано объявление от имени президента Академии о том, что для «большего прирощения наук в России» он «за благо рассудил» умножить число содержащихся «на жалованье академических гимназистов» втрое по сравнению с прежним и предлагал «всем дворянам и разночинцам» посылать молодых людей в академическую канцелярию.
При содействии Ломоносова в академическую гимназию, а затем в созданную в 1758 г. Академию художеств поступил его односельчанин Федот Шубин, впоследствии ставший знаменитым скульптором. Здесь же учился М. Е. Головин, племянник Ломоносова, сын его сестры М. В. Головиной. С 1766 г. Головин состоял в адъюнктах Академии по математике, позже был почетным членом Академии. В Академию в результате настойчивых хлопот был принят земляк Ломоносова крестьянский сын П. О. Дудин.
Еще будучи адъюнктом, Ломоносов начал читать публичные лекции по физике, химии, географии, минералогии, а также теории стихосложения.
После постройки химической лаборатории Ломоносов проводил в ней постоянно практические занятия с теми, кто посвящал себя изучению этой науки. Своими обширными познандями в области химии Ломоносов щедро делился с учеником Василием Клементьевым. Под руководством Ломоносова постигали науку астроном С. Я. Румовский, математик С. К. Котельников, биолог А. П. Протасов, писатель Н. Н. Поповский.
Взаимная привязанность связывала учителя и учеников. Ученики отдавали должное прогрессивной деятельности Ломоносова, энциклопедизму его знаний и обаятельному характеру. Известный просветитель XVIII в. Н. И. Новиков, первым составивший и издавший в 1772 г. биографию ученого, так описывал облик Ломоносова: «… нрав имел он веселый, говорил коротко и остроумно и любил в разговорах употреблять острые шутки; к отечеству и друзьям своим был верен, покровительствовал упражняющихся во словесных науках и одобрял их; во обхождении был по большей части ласков, к искателям его милости щедр; но при всем том был горяч и вспыльчив»[75].
Яркая и щедрая натура ученого привлекала академическую молодежь, вокруг него постепенно сформировалась большая группа учеников и последователей. Воззрения ученого становились достоянием академической учащейся молодежи. Они зажигали в юных сердцах искры освободительных идей эпохи Просвещения и создавали плодотворную обстановку, в которой проходили их годы учения. Ломоносов объединял вокруг себя складывающуюся разночинную интеллигенцию, людей умственного труда[76]. Ученики восприняли и вслед за учителем широко пропагандировали материалистические взгляды, выступая горячими защитниками передовой культуры.
Трудно переоценить деятельность Ломоносова как пропагандиста знаний среди широких кругов населения России, что имело огромное значение для страны. «Толь великую приносит учение пользу, толь светлыми лучами просвещает человеческий разум, толь приятно есть красоты его наслаждение», — писал ученый в «Слове о пользе химии» (1751)[77]. Он первый начал писать научные труды на русском языке. Много времени отдавал Ломоносов переводам на русский язык научных работ, написанных зарубежными учеными. Он стремился к тому, чтобы русские знали достижения мировой науки. В 1744 г. Ломоносов перевел с латинского языка «Вольфианскую экспериментальную физику», а с немецкого — работу астронома Готфрида Гейнзиуса «Описание в начале 1744 года явившейся кометы». Физика Вольфа издавалась при жизни Ломоносова дважды — в 1746 и 1760 гг. Она многие годы служила основным руководством по этому предмету.
Издание первой в России газеты «Санкт-Петербургские ведомости» на протяжении десяти лет (с 1741 по 1751 г.) также осуществлялось при участии Ломоносова. Вначале он исполнял обязанности переводчика, а затем руководил подбором известий для этой газеты из иностранной прессы.
В 1755 г. Академия наук по инициативе Ломоносова начала издавать научно-популярный журнал «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие», сыгравший важную роль в распространении научных знаний.
Многие замыслы, которые Ломоносов настойчиво стремился осуществить в отношении академического университета, были претворены в жизнь при основании Московского университета.
Зимой 1753 г. Ломоносов уезжает из Петербурга в Москву и начинает усиленно хлопотать о создании в Москве университета[78]. В 1755 г. открывается Московский университет. Благодаря усилиям Ломоносова университет не стал закрытым дворянским учебным заведением: он должен был служить «генеральному обучению разночинцев». Ломоносов добился того, чтобы в университет могли поступать дети представителей всех сословий. Это было крупным завоеванием в борьбе с крепостнической политикой в области просвещения, несмотря на то что крепостных крестьян к университетскому образованию царские власти не допустили. Ломоносов настоял на бесплатном обучении. В результате на протяжении XVIII в. среди студентов университета были по преимуществу дети солдат и разночинцев. В документах этого периода немало указаний на то, что студенты и гимназисты не могли посещать занятий из-за отсутствия одежды и обуви, что у них не было денег на покупку учебников и что они голодали. Известно, что Шувалов, которого шокировал вид учащихся из народа, специально предписывал «не позволять ходить в классы в нагольных шубах, в серых кафтанах, в лаптях и тому подобных подлых одеяниях»[79].
Ломоносов сделал все для того, чтобы в Московском университете лекции читались русскими профессорами и на русском языке. В первой же лекции, прочитанной в Московском университете, ученик Ломоносова Н. Н. Поповский заявил: «Нет такой мысли, кою бы по-российски изъяснить было невозможно».
Постоянные протесты Ломоносова и других академиков против приемов управления Академией, применяемых Шумахером при поддержке Г. Н. Теплова[80] и И. И. Тауберта, в конечном счете привели к некоторому изменению академических дел. Президент Академии наук К. Г. Разумовский в 1757 г., уезжая в Малороссию (Украину)[81], назначил Ломоносова вместе с Таубертом в помощь Шумахеру членами академической канцелярии. Через год Ломоносову было поручено смотреть за всей ученой и учебной частью Академии (за собранием, занимавшимся обсуждением научных проблем, Географическим департаментом, за университетом и гимназией).
Заняв по праву ведущее место среди исследователей Академии, Ломоносов всеми силами стремился «привести Академию в доброе состояние». Он настойчиво проводит мысль о необходимости преобразований в Академии, обращая наибольшее внимание на содержание научных исследований. В многочисленных документах, составленных в связи с этим, академик Ломоносов подчеркивает, что перестройка работы необходима для «пользы и славы государства». Далеко не всегда ему удавалось добиваться успехов. Правительство Елизаветы Петровны не желало поддерживать многие его предложения, по существу содержавшие требования коренной реорганизации Академии.