Обучение было поставлено плохо, ученики жили впроголодь, но тяга к знаниям простого народа сделала гимназию заведением действенным. В первые пятнадцать лет своего существования гимназия выпустила несколько сот обученных молодых людей.
Итак, в первые два десятилетия своей деятельности Академия сделала много для развития науки и просвещения в России, хотя работать ей приходилось в крайне сложной обстановке. Развитие академической деятельности сковывали черты классовой ограниченности, господствующие в феодальном обществе. Бюрократизация абсолютной монархии сказывалась и на Академии.
Уже в первые десятилетия возникли серьезные трудности. Они особенно давали себя чувствовать при преемниках Петра I, которые зачастую или не одобряли сделанное до них, или не понимали задач прогрессивных мероприятий. Правительственные верхи, тоже в большинстве своем не содействуя развитию науки, не уделяли должного внимания Академии, не заботились о материальной основе ее существования.
Академия находилась под постоянным надзором царских чиновников. Академики не были свободны в постановке и разработке научных проблем. Как и в целом в развитии феодального общества, на науке отражалось давление церкви. Так, когда в 1728 г. Делилем была напечатана в Петербурге на французском языке речь на тему о том, вертится ли земля, возник вопрос о переводе ее на русский язык. Перевод был подготовлен, но Синод запретил публикацию. Как уже указывалось ранее, запрещено было печатание «Российских древних летописей» из опасения вызвать в народе «соблазн»[52].
Отрицательно сказывался на деятельности Академии сложившийся режим управления. Принцип некоторой самостоятельности, провозглашенный в проекте устава, был нарушен. Сенатский указ 2 ноября 1732 г. требовал от Академии отчетов о состоянии библиотеки и кунсткамеры, об изменении в составе академиков, о педагогической деятельности и состоянии финансов.
События и далее развивались таким образом, что важные административные посты в Академии оказались в руках реакционно Настроенных людей, в большинстве своем иностранцев, которые мало интересовались состоянием и развитием русской науки, стремясь сохранить лишь свое господствующее положение в Академии[53]. Угодничая перед императорским двором, эти академические «верхи» тормозили многие начинания Академии, мешали истинным деятелям науки, которые выступали против устаревших теорий и прокладывали пути передовым идеям в науке.
Органом, с помощью которого утверждались реакционные порядки, была академическая канцелярия во главе с И. Д. Шумахером и его зятем И. И. Таубертом. Над Академией стояло феодальное государство, внутри Академии господствовала администрация канцелярии. С назначением нового президента графа К. Т. Разумовского порядки в Академии мало изменились. Канцелярия во время длительных отлучек Разумовского продолжала распоряжаться средствами и планами. Академии.
Вместо того чтобы готовить русских специалистов в различных областях знаний, канцелярия продолжала ориентироваться на привлечение иностранцев. Единоличное правление Шумахера вызывало недовольство многих сотрудников Академии. Они пытались жаловаться на непорядки в Академии президенту, подавали письма в Сенат и императрице, но безуспешно. Правительство не принимало меры, хотя было известно, что конфликты с Шумахером послужили причиной отъезда из России многих видных ученых.
БОРЬБА ЛОМОНОСОВА ЗА РАЗВИТИЕ
РУССКОЙ НАУКИ И КУЛЬТУРЫ
Деятельность Петербургской Академии наук в этот период, как и в предшествующий, определялась объективными социально-экономическими условиями развития страны, исходила от достигнутого уровня русской науки и культуры.
Середина XVIII в. — время, когда в недрах феодальной формации шел процесс становления капиталистических отношений. Самодержавие вынуждено было идти навстречу новым явлениям (разрешение крестьянской торговли, более свободная запись в купечество, отмена в 1753 г. внутренних таможен и т. д.). Однако стремясь сохранить господствующее положение дворянства, правительство продолжало расширять его сословные привилегии и осуществляло это в первую очередь за счет усиления эксплуатации народных масс. Классовые противоречия в дворянской империи обострялись.
Прогрессивные представители дворянства, а также выходцы из других сословий, выступали за дальнейшее развитие экономики и культуры страны. Вместе с тем передовые умы России начинали понимать, что основным препятствием этого развития является сохранение крепостного права. Немалые трудности на пути продвижения России к науке и знаниям были обусловлены тем, что некоторые преемники Петра I, часто менявшиеся на престоле, проводили антинациональную политику.
На деятельность Академии в 40–60-е годы огромное влияние оказал М. В. Ломоносов, прошедший в ее стенах путь от студента до ученого, заслуги которого признавались не только в России, но и далеко за ее пределами.
В 1735 г. Ломоносов стал студентом академического университета, начал изучать новые дисциплины — математику, химию, физику, историю. Осуществились его мечты, и он все время отдает учению, занятиям в академической библиотеке. В Академии наук Ломоносов впервые встретился с крупными учеными: профессором физики Г. В. Крафтом, профессором механики и оптики И. Г. Лейтманом, профессором астрономии Ж.-Н. Делилем. Его блестящая память и редкие способности не могли не привлечь внимания учителей.
Приблизительно через год после зачисления Ломоносова в университет Петербургская Академия наук решила командировать наиболее способных студентов за границу с тем, чтобы они прошли курс обучения у известного физика и металлурга И. Ф. Генкеля в Фрейберге (Пруссия). Стране необходимы были не только грамотные люди, но и образованные специалисты. В числе студентов, избранных для этой цели, были Д. И. Виноградов[54], сын горного советника Г. У. Райзер и М. В. Ломоносов.
В процессе подготовки к выезду намеченный первоначально план занятий за границей был изменен. Студентам предложили на первых порах пройти общеобразовательную подготовку в Марбурге у известного философа Христиана Вольфа, автора исследований в различных областях естественных наук, физике, механике, математике. Здесь же они должны были овладеть немецким и французским языками. 19 сентября 1736 г. студенты вступили на палубу корабля «Ферботот», а 3 ноября прибыли в Марбург, где были зачислены в университет. Перед отъездом молодые люди получили подробную инструкцию, которая определяла их обязанности. Каждые полгода они должны были присылать в Академию наук отчеты о ходе занятий, поведении, о расходовании выделенных им средств (1200 руб. в год).
В постоянных отчетах, в письмах X. Вольфа, И. Генкеля и самого Ломоносова сохранилось много подробностей о жизни русских студентов в Марбурге и Фрейберге.
За границей Ломоносов и его товарищи терпели нужду, так как жизнь была дорогой, а то содержание, которое им присылала Академия, часто задерживалось. Расходы на питание, одежду (в университет нельзя было приходить без шелковых чулок, шпаги, парика и галстука), плата учителям, покупка книг быстро опустошали кошельки студентов. Приходилось занимать деньги под большие проценты. Бывали случаи, когда Вольф, видя в каком положении находятся русские студенты, приглашал их к себе обедать. Занятия поглощали все время слушателей.