Романтичнеская история наделала много шума в светском обществе и даже при дворе. По жалобе князя Козловского брак этот признали незаконным, развод же в те времена не существовал.
После венчания Александр Михайлович вышел в отставку и вместе с женой уехал в Малороссию в имение графа Завадовского – Ляличи, подаренное прадеду Софьи Петровны, Петру Васильевичу, самой императрицей Екатериной. Граф-отец уже ушел из жизни, а мать простила непутевых молодых и ласково приняла их в своем доме.
Однако в 1820 году Александр Михайлович был вынужден вернуться с семьей в Тульскую губернию, где находились его родовые имения, требовавшие постоянного хозяйского глаза и надзора.
Исленьев – человек широкой натуры, страстный игрок, охотник, любитель цыганского пения. Во всем уезде славилась его псовая охота. Он, по словам его внучки Т.А. Кузминской, «имел характер рыцаря. Был предприимчив, самоуверен, любезен и слыл гулякой. Имел две главные страсти в своей жизни – карты и женщины. Он выиграл в продолжение своей жизни несколько миллионов и имел связь с бесконечным числом женщин всех сословий. Александр Михайлович умел нравиться всем, особенно же тем, которым хотел нравиться. Имел хорошее состояние, но, к сожалению, одно имение за другим уходило в уплату карточных долгов. Лишь одно Красное, казалось, было неприкосновенно. Страсть к игре была так сильна, что даже жена его, имевшая на него большое влияние, не могла удержать мужа от игры. Всякий раз, как он уезжал в город, Софья Петровна знала, что будет играть, и проигрыши, которые постепенно вели их к разорению, вносили в их семейную жизнь тревогу и горечь».
Пришел и черный день для родового имения Красное. Из города прискакал верховой с письмом от Александра Михайловича, в котором он сообщал любимой жене, что Красное проиграно. Можно представить себе слезы и муки бедной женщины в ту далекую тревожную ночь. Однако судьба сжалилась над нею – утром прискакал другой гонец с радостным известием о том, что Красное отыграно. Знакомая и друг лихого гвардейца, Софья Ивановна Писарева, ссудила 4 тысячи рублей, и ему удалось отыграть родовую усадьбу. Так бывало неоднократно. Случалось, что Исленьев за вечер проигрывал целое состояние, а затем ставил в банк родовые бриллианты, крепостных, борзых собак, чистокровных лошадей и все отыгрывал.
Павел Александрович Офросимов, крупный тульский помещик и близкий друг Александра Михайловича, рассказывал о его сказочных выигрышах. «На простынях золото и серебро выносили», – часто говаривал он.
Исленьев водил близкое знакомство со многими декабристами, подозревался даже в заговоре, подвергся аресту и с 18 по 25 января 1826 года просидел в Петропавловской крепости, освободили его из-за отсутствия улик.
Правда, в апреле того же года Александра Михайловича все-таки препроводили на поселение в Холмогоры, но не за «политику», а за то, что вместе с графом Ф.И. Толстым («американцем», прозвище графа. – Авт.) лихо обыграл в карты на 75 тысяч рублей С.Д. Полторацкого. Однако и в ссылке он пробыл сравнительно недолго.
После смерти жены, с которой он прожил 15 лет, Александр Михайлович впал в отчаянье. Ему казалось, что с уходом Софьи Петровны потеряно все. Он замкнулся в своем тульском имении и посвятил себя воспитанию детей, усыновить которых, несмотря на все его хлопоты, так и не удалось. Установленный факт незаконности брака распространялся на его сыновей и дочерей, по обычаю того времени они считались незаконнорожденными и поэтому носили фамилию Иславиных, что ставило их порой в двусмысленное и неловкое положение в обществе и в свете.
Шли годы, Александр Михайлович старел. И вот встреча Льва Николаевича Толстого с героем его детства и юности, лихим гвардейским капитаном Исленьевым, теперь 84-летним стариком, тихо доживающим свой век в доме № 3 по Офицерской улице в Санкт-Петербурге.
Архитектор А.Ф. Пель был не только талантливым градостроителем, но и весьма рачительным домовладельцем, заботившимся о повышении доходности доставшихся ему в наследство жилых домов. Поэтому кроме квартир в доме № 3 по Офицерской улице регулярно сдавались в аренду вместительные дворовые флигели. В одном из них в самом начале XX века находились контора и склад известной фортепьянной фабрики Ф. Мюльбаха. В иллюстрированном прейскуранте 1903 года можно было прочитать объявление, в котором указывалось, что инструменты старейшей фортепьянной фабрики, основанной в 1856 году, имеют высокие награды международных выставок (16 золотых медалей «Гранд при») и лестные отзывы знаменитых музыкантов (А. Есиповой, И. Гофмана, И. Подеревского и др.). Фабрика предлагала покупателям «широкий выбор превосходного тона роялей от 550 до 1100 рублей и пианино от 450 до 550 рублей». Фирма также сообщала, что продажу музыкальных инструментов «по условию можно рассрочивать помесячно». В объявлениях, помещенных в ежегоднике Императорских театров в 1892 году, регулярно публиковалась реклама широкого проката у фирмы Мюльбаха музыкальных инструментов: «Большой выбор роялей, пианино и американских органов».