Выбрать главу

На сих днях у меня была длительная беседа с английским по­сланником и секретарем баварской миссии. Впервые завел я с ни­ми речь о большой политике: «Всякий порядочный европеец должен быть сейчас с вами именно потому, что он европеец. Если бы я был монархом, смертельно вас ненавидящим и всю жизнь ведущим войну с вами, сегодня я встал бы за вас, поелику дело идет о всей Европе. Когда два благородных человека дерутся на дуэли и на них вдруг нападает общий враг, они сразу же объеди­няются противу него, хотя бы ради того, чтобы иметь возможность завтра проткнуть друг друга». <...)

Воронцов Александр Романович (1741—1805)—граф. Государственный деятель и дипломат. Поверенный в делах в Вене (1761), затем в Англии. При Екатерине II сенатор и президент Коммерц-Коллегии. Канцлер (1802—1804). Проводил политику союза с Австрией и Англией против Наполеона.

2 Чарторыйский, Адам (1771—1861)—князь. Польский и русский государ­ственный деятель. Один из близких друзей Александра I. Член Негласного Ко­митета. Товарищ министра (1802) и министр иностранных дел (1804—1806). Сенатор Королевства Польского (1815). Во время польского восстания 1830— 1831 гг. глава национального правительства. Затем в эмиграции, где был объ­явлен своими сторонниками «королем де факто» (1834). «То, как князь пони­мал современную Европу, граничило с мелодрамой и Апокалипсисом, и есть основания предположить, что в это время на него влиял и Жозеф де Местр, <... который) был уже широко известен своими «Рассуждениями о Франции» (1797) и очень быстро стал влиятелен в столице, благодаря своей общительной натуре, изысканным манерам и страстному противостоянию французской рево­люции. Они часто встречались у Строгановых и горячо спорили, что побудило де Местра назвать князя «гордым, обманчивым и умеренно неприятным». Они расходились по фундаментальнейшей проблеме — возможности просвещенного прогресса, хотя сам Чарторыйский и полагал, что дистанция между ними была не так велика, как думал де Местр. И все-таки <...) было мало общего между рационализмом князя и теоретическими предпосылками идеологии де Местра. Де Местр считал войну и страдания неотъемлемой частью божественного по­рядка, в то время как Чарторыйский мечтал о вечном мире; де Местр дружил с иезуитами, которые были отвратительны Чарторыйскому; де Местр пытался убедить Александра, чтобы тот после Реставрации не настаивал на введении в Пьемонте конституции, а Чарторыйский полагал конституционное правление основой мира и прогресса» (Zawadzki W Н. A Man о! Honour: Adam Czarto- rysky as a Statesman of Russia and Poland. 1795—1831. Oxford, 1993. P. 104).

3 Белосельский-Белозерский Александр Михайлович (1752—1809)—князь. Дипломат и писатель. При Екатерине II посланник в Дрездене и Турине. В цар­ствование Александра I обер-шенк. Был в дружеских отношениях почти со всеми известными европейскими писателями.

4 Стеддинг, Карл Людвиг Богислав (1746—1837) — барон. Шведский фельд­маршал и дипломат. Посол в Санкт-Петербурге (1792—1807, 1810—1811). Близ­кий друг Жозефа де Местра.

5 Г-жа Юсс (Гюс) — «<...) после кончины ее (Екатерины II. — Д. С.) про­славленная при ней мадам Гюс последовала в ссылку за сожителем своим, то­гда еще не мужем, графом Моржовым» (Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1928. Т. 1. С. 192). Возможно, имеется в виду французская трагическая актриса Аделаида Луиза Полина Юсс (1734—1805), до 1780 г. выступавшая на сцене театра «Ко- меди Франсез» в Париже.

6 Кроме одной дочери — граф Морков женат не был, но по его прошению высочайшим указом 20 апреля 1801 г. все права на имения и титулы были пе­реданы его воспитаннице Варваре Аркадьевне, которая вышла замуж за князя Сергея Яковлевича Голицына.

29 НОЯБРЯ (11 ДЕКАБРЯ) 1803 г.

<. .) Не опасайтесь моих секретов, ибо таковых у меня нет. Что же касается мнений, то Боже упаси меня скрывать их; напро­тив, именно они и есть тот ключ, который открывает для меня все двери. Как-то случилось мне быть в одном обществе и сидеть ря­дом с секретарем французского посольства г-ном де Райневалем '; разговор зашел о французской революции и содеянных ею злоде­яниях. Я сказал: «Простите, но на что же вам жаловаться? Разве вы совершенно ясно не сказали Богу: „Ты нам не нужен, прочь из наших законов, из наших установлений, из наших школ!"? И что же? Он ушел со словами: „Делайте все сами" Вот и получилось то, что вы видели, особливо это милое царствование Робеспьера2. Ваша революция, милостивый государь, есть лишь великое и страшное поучение, с которым Провидение обратилось к челове­честву. Оно двоякое; во-первых: злоупотребления рождают рево­люции, сие сказано государям; и, во-вторых, для народов: но зло­употребления много лучше, чем'революции». <...)