13 Анна Стюарт (1665—1714) — королева Англии (с 1702). Вторая дочь короля Якова II.
14 Кромвель, Оливер (1599—1658)—английский государственный деятель. Во время А(#лийской Революции вождь индепендентов, полководец. После провозглашения Республики назначен сначала лордом-генералом, затем лордом-протектором (1653). Фактически был диктатором, «Наполеоном Английской Революции».
15 <...) наследники его — имеется в виду сын Оливера Кромвеля Ричард (1626—1712), который незадолго до смераж отца был провозглашен лордом- протектором. Вследствие неспособности к дЯам уже в 1659 г. отрекся от должности.
29 АВГУСТА (10 СЕНТЯБРЯ) 1804 г.
<...) отъезд (английского посла. — Д. С.)—превеликая для меня потеря. Теперь закроются предо мною двери сего превосходного дома. Дружественность его и миледи \ их добрые услуги были чрезвычайно мне полезны, хотя по большей части лишь косвенным образом. К примеру, именно сей даме обязан я знакомством с морским министром адмиралом Чичаговым2, который, возможно, осчастливит одного из подданных нашего Короля. Миледи оставляет мне свои книги. Не могу выразить, сколь я сожалею об ее отъезде. Теперь ей сорок два года.
Полагаю, оба они уезжают с неудовольствием; говорили, будто миледи совершила какую-то неловкость, но я в этом сомневаюсь. Всё приписывают какому-то письму, адресованному одному министру и прочтенному другим. По крайней мере, так писали. С дипломатической стороны сэра Уоррена заменить нетрудно: первейший его недостаток в плохом французском языке; часто он говорит совсем не то, что хочет сказать; да и понимает лишь половину из того, с чем к нему обращаются. К примеру, он вполне официально сказал мне на днях (а я поспешил сообщить вам об этом), что г-н Убри3 etait rappele[29], однако же, несомненно, ему сообщили, что он serait rappele[30], поскольку еще ничего не решено. Несмотря на подобные мелкие неудобства, лично я теряю многое и никак сего не предвидел в начале моей миссии. Преемник его, милорд Говер-Левисон \ привозит в качестве секретаря посольства г-на Стюарта5, коему я особливо .рекомендован некоторыми моими венскими знакомыми. — Как меня уверяют, это молодой человек выдающихся способностей. Недавно (забыл упомянуть об этом) я сказал сэру Уоррену: «Г-н посол, а куда вы денете все эти корветы, шхуны и катера, которые будут взяты у французов? Вы должны подарить один прехорошенький корветик дражайшему моему Повелителю, он приспособит его к делу — объезжать вокруг Сардинии». — «Никак с вами не согласен,— ответствовал посол, — я полагаю, что следует подарить целых два, и сам займусь этим». — «Ладно! — сказал я, — не стану с вами спорить» — и при отъезде его настоятельно рекомендовал не забыть о сем деле. Нс^будь что будет.
Вчера на параде генерал Сухтелен6 представил Его Императорскому Величеству пьемонтских офицеров. Император начал смотр с этих господ, имена коих ему говорили. По завершении он снова подошел к ним, что почитается редким отличием, и беседовал в самых любезных выражениях сначала о смерти кавалера Вайры7, а потом и о них самих. Они отвечали на прекрасном французском языке: к несчастью, без русского обойтись здесь никак невозможно, по крайней мере для четырех, состоящих в инженерах, и они уже совершенно с этим смирились. Зато повезло
Манфреди8. Он представился своему министру, коему я рекомендовал его вчера особливой записочкой в той манере, каковая так нравится сему вельможе. Адмирал продержал его три часа и занимался с ним расчетами. Под конец он сказал ему: «Вы останетесь со мной; я поставлю под вашу команду четырех или пятерых офицеров; помните только, какая бы надобность у вас ни возникла, адресуйтесь только ко мне — и будете тотчас удовлетворены и т.д. и т. д.» Он отправил его в адмиралтейские казармы с письменным приказом предоставить ему то помещение, какое он пожелает. Манфреди устроился скромно, но с удобствами. Поздравляя его, не преминул я указать и на подводные камни. Адмирал имеет власть, и сейчас для него дует попутный ветер, трудно найти более надежного покровителя. Но это человек горячий и вспыльчивый, отчего и приобрел себе множество врагов. Кроме сего, отличается он одной несносной нелепостью: он совершенно ничего не крадет и не дозволяет этого в своем ведомстве, по каковой причине все его ненавидят; сие следует принять в буквальном смысле слова, здесь нет и тени насмешки. Я снабдил нашего мореплавателя картой, и уже его дело — соблюдать осторожность. <...)