От всего этого, происходящего наяву, а не в кошмарном сне, можно было лишиться рассудка — и не только человеку впечатлительному.
Но более всего потряс Аполлона вид мертвых детей, коих течение проносило мимо него, — мальчика и девочки. Просто подавляла мысль, что уже ничем нельзя помочь им; оставалось только обращаться с мольбами к Богу, чтобы он более не допускал столь страшных жертв...
Дети, ах, дети!... Они только начали жить, и мир, по существу, только сверкнул для них светом во мраке бесконечного небытия. И тут такая беда!... Как будто родились они, безгрешные, чистые, для того только, чтобы в ужасных мучениях умереть, утонуть во младенчестве...
Скорбный ком подступал к горлу, душил Аполлона. Болезненно сжималось сердце. Аполлон припомнил слова проповеди, слышанной не так давно в церкви, слова о том, что Бог слышит невинных и кающихся; о ком это сказано, если не о детях и стариках?.. Дети — невинны, старики — каются... Но именно дети и старики слабы и более других нуждаются в помощи. Между тем можно было не сомневаться, что в это наводнение найдут смерть в большинстве дети и старики...
А пронизывающий западный ветер гнал в русло Невы все новые воды. Река заливала улицу за улицей. Для перенаселенного города, в коем использовался под жилье почти каждый подвал (подвалы и чердаки — самое дешевое жилье для пришлых из всех губерний сезонных рабочих, для малоимущих и многодетных), это была катастрофа. Аполлон уже видел несколько смертей, а их, без сомнения, будет сотни и сотни — слишком уж неожиданно река вышла из берегов, слишком уж быстро вода растекалась по улицам, не давая горожанам опомниться-Подумав об этом, Аполлон сразу вспомнил про подвал дома Шмидтов, про сапожника Захара, про слабую здоровьем девочку Настю. Вспомнил он и о том, что сапожник Захар, уходя к будке, имел обыкновение запирать свое жилище. Мысль о той опасности, какой сейчас подвергалась Настя, обожгла сознание Аполлона. Он опять бросился в воду и поплыл по улице вверх; благо течение помогало ему. В том месте, где Аполлон начал свое отчаянное путешествие, вода была столь высока, что уже заливала окна первых этажей. Лопались стекла; воды с шумом врывались внутрь домов, круша там все и переворачивая... Заполнив доступное пространство внутри домов, вода выносила наружу мелкие предметы...
Аполлон плыл по улице, стараясь держаться подальше от стен, каждая из которых могла обрушиться, с которых большими кусками спадала штукатурка... И поступал он очень правильно: он видел уже не менее трех домов, которые обрушились и представляли из себя безобразные руины; немногочисленные жильцы, коим посчастливилось уцелеть, — жалкие, перепуганные, полураздетые на студеном ветру, сидели на развалинах и взывали о помощи... Жильцы других домов выглядывали из окон второго и третьего этажей, многие взобрались на крыши и что-то кричали Аполлону сверху, должно быть, подсказывали, как вернее выбраться из воды. Но он продолжал плыть, едва не теряя сознание от холода. Ему попалась вязанка дров, и он толкал ее перед собой, использовал, когда нужно было передохнуть...
Но все-таки продвигался Аполлон медленно; даже в тех местах, где он доставал ногами мостовой, движение его не ускорялось; скорбные мысли, что помощь его запоздает, не оставляли Аполлона.
— Наконец он увидел дом Шмидтов.
Улицу сейчас трудно было узнать, она вся была залита водой и представляла из себя сплошной канал, уходящий в бесконечность, в невидимую даль. Поверхность этого «канала» почти сплошь была покрыта мусором — опилками, стружками, кусочками древесной коры, перьями, обрывками бумаги и еще Бог знает чем. Тут и там встречались деревянные предметы, вынесенные течением из домов, книги. На секунду взор Аполлона остановился на иконе, которую волнами прибило к чугунной ограде одного из домов. Это была икона Николая Угодника. Памятуя о том, что святой сей помогает несчастным, терпящим бедствие на воде, можно сказать, что икона здесь была как раз к месту.
Какой-то бородатый мужик плыл навстречу Аполлону в лодке. Аполлон обрадовался, помахал ему рукой, позвал его. Мужик оглянулся, бросил на Аполлона равнодушный взгляд и... проплыл мимо, при этом едва не зацепив Аполлона веслом... Мужик вылавливал из воды предметы, какие могли сгодиться ему в хозяйстве, и вновь брался за весла. Икону святого он тоже подобрал.