— Скажу: я поступил плохо. Попрошу прощения, — бормотал Петька. — Может, и пронесет. Пообещаю исправить двойки, начну хорошо учиться. И самому стрёмно с такими оценками. Не дебил ведь.
Он остановился. Ему показалось подозрительным, что лес все не кончается, хотя просвет с березками давно должен был появиться. Наоборот: впереди стало гуще, а цветочный путь заканчивался, упершись в корявую сухую сосну.
— Спокойно. Я пошел не по той дорожке, — сказал Кузиков. — Нужно выбрать правильную.
Он быстро вернулся к оврагу и огляделся. Однако низенького ползунка с синими цветочками в других местах не обнаружилось.
— Буду рассуждать логически, — тихо произнес Петька, чувствуя легкий холодок под рубашкой. — Я шел сюда по этой мелкой синей травке. А что встречалось на пути? Камни? Поваленный ствол? Или еще что приметное?
Но как он ни старался вспомнить хоть какие-то зацепки, ничего не выходило.
«Лошара! Следовало не дурацким Вованом восторгаться, а вокруг смотреть! — с досадой подумал Кузиков. — А если по сторонам света сориентироваться?».
Петька задрал голову, отыскивая солнце. Оно висело за соснами над оврагом, по ощущениям было далеко за полдень, и выходило, что там — запад.
— А где находится лес, когда я из окошка смотрю? Тоже на западе. Значит, нужно идти на восток! — определил Петька. Как раз на восток и вела единственная синяя дорожка.
Кузиков снова побрел по ней. Нарисовалась знакомая сухая сосна.
— Да черт с ним! — твердо решил он. — Куда-нибудь да выйду. Может, ночью я тоже долго шел, а показалось наоборот.
Ему вспомнился популярный блогер, который в прямом эфире учил, что солнце всходит на юге, а Земля — плоская. Петька абсолютно точно знал правду и начал спорить в комментариях. Подписчики блогера тут же накинулись на него. Они убеждали: это лишь его, Кузикова, личное мнение; он, конечно, имеет право на свою точку зрения по такому важному вопросу, но не нужно навязывать ее другим. Кузиков стал навязывать. Кончилось тем, что его забанили.
«А может, тот придурок прав?» — с тревогой думал Петька. Он шагал уже с полчаса. Проклятые сосны окружали все теснее, просветы в небе становились меньше, и по земле стелились сплошные тени.
«Ну хорошо. Допустим, допустим этот бред, — рассуждал он. — Но в моем случае неважно, где всходит солнце. Хоть на северо-западе. Я же ориентируюсь относительно его расположения. Если я раньше направлялся к нему, то теперь двигаюсь от солнца. Логично? Еще как!».
Петька воспрял духом, но тут же помрачнел.
— Погодите! Как я мог раньше идти к солнцу, если я поперся в лес ночью! А солнце всходит на востоке. Если я шел на запад, то никак не мог идти к солнцу… Ой…
Кузиков запутался окончательно. В отчаянии он повернул на юг и вскоре убедился, что решение было верным. Расстояние между деревьями увеличилось, и стали попадаться небольшие полянки с яркой травой и кустарниками. Кузиков ободрился. Он осмотрел кусты в поисках ягод, но ничего не увидел.
— Вот я балда! — спохватился Петька. — Какие же ягоды в мае! Я не в Африке. Поискать грибы, что ли. Есть хочется.
Но их тоже не находилось. Лишь за маленьким пригорком в глубинке торчал один грибок, однако выглядел он очень подозрительно и неаппетитно. Кузиков не отважился его трогать.
«Не буду терять время. Вдруг до ночи не выберусь!» — подумалось ему.
Следовало продолжать двигаться в южном направлении, и Петька повернулся так, чтобы солнце оказалось по правую руку. Он миновал пригорок, прошел через очередную полянку, поросшую красивыми желтыми цветами, а дальше снова начались сосны и ели.
Примерно через час лес сильно поредел, а низкие травы превратились в высокие заросли. Сначала они доходили Петьке до пояса, затем до плеч, а потом он скрылся в них с головой.
— Куда меня занесло! — ворчал уставший Кузиков. — Того и гляди в болото ухну. Настоящие джунгли.
Петька раздвигал широкие листья, протискивался между упругими стеблями, упорно пробираясь вперед. Пить хотелось неимоверно.
— Не мог я зайти от дома так далеко, — удивлялся он. — С этим лесом творится что-то странное. Ну ничего. Выберусь. И первым делом выпью ведро воды.
Заросли пошли такие густые, что Петьке приходилось ложиться на них грудью, проламываясь будто сквозь стену. И стена эта с каждым шагом становилась крепче. В конце концов наступил момент, когда у Кузикова не осталось сил.