Выбрать главу

«Всё Лёха, финиш!!!» — думал незнакомый человек, стоящий перед зеркалом.

Из зеркала на него смотрел, непохожий на живого, дядька со слегка перекошенным от перенесённого инсульта лицом. Лицо криво усмехнулось, обнажив ряд жёлтых, местами поломанных зубов. Ещё совсем недавно он слышал комплименты от случайных людей относительно того, как он молодо выглядит. Вроде вчера это было…. Нет, позавчера…. Нет, не вспомнить. Наполовину седой мужик почти не выходил на улицу, а зачем? Просто бродил часами по неубранной комнате из угла в угол. Скоро закончатся деньги, и надо будет в очередной раз искать временное занятие.

Он не помнил, когда последний раз смеялся, дышал полной грудью, просто так радовался чему-нибудь. Слёзы, правда, текли регулярно сами по себе, ему это не мешало. Психический свет агонизировал, а был ли он вообще?

* * *

Чёрный Ситроен парил на своей пневматической подвеске над Московским шоссе. Путь предстоял основательный, в 400 км. Меня вёз в Новгородскую область на рыбалку мой единственный товарищ, которого я знал с детства.

Со дня сорокалетия минуло несколько месяцев, надо развеяться. Небогатая событиями жизнь нуждалась в обновлении.

Что главное на рыбалке? Рыбу ведь можно и не поймать. Ответ напрашивается сам собой. Огненная вода конечно, один из древнейших спутников человека. Жидкое топливо, машина времени, а по-простому синька или бухло. Итак — продолжим.

Рыбалки мы хлебнули по самое не балуйся. Дождь, ветер. Лодку постоянно сносило к берегу. Два недоумка-спиннингиста пытаются в такую непогоду выманить хищника из спокойных, уютных глубин. Неудачники. У берега ловить нечего, озеро Валдай в прибрежной полосе повсеместно заросло травой и камышом.

— Щука, наверное, смотрит на тебя и смеётся, — подмигнул мне Пашка.

Ещё издевается — змей.

— Ты-то чем лучше? Или вы заранее с ней сговорились? — я сделал ещё один заброс. Воблер ушёл на глубину, и в очередной раз вернулся в одиночестве.

«В первый раз он закинул невод, пришел невод с одною тиной», — вспомнил смурной ловец сказку о рыбаке и рыбке. Но, в отличие от сказки, несколько сотен забросов не принесли результата. Мы меняли дислокацию, меняли снасти: несколько десятков вертушек и блёсен — бесполезно. — Ладно, мне всё понятно, давай к берегу, — картинно сплюнув, я начал «сматывать удочки». Главное ведь впереди.

В такую погоду ехать в незнакомую местность может только рыболовный маньяк — мы к данной породе не относились. Пашкина родня умыла, обогрела, накормила несостоявшихся добытчиков и после телесной перезагрузки было принято решение идти на пикник. Вокруг ранняя осень, жаркий сентябрь уже заканчивался, температура за бортом 11 градусов тепла.

Дождь к вечеру стих, в воздухе висела невидимая плотная взвесь, со временем превращавшая волосы в газонную травку, покрытую утренней росой. Пашка, на правах местного гида, выбрал небольшую полянку с пнями рядом с берегом и отправился за дровами. Я в определённом смысле гость, мне ничего не надо делать. Дыши Алексей, где ещё такой воздух?

Через час пламя костра уже вздымалось над землей. Самогон, выгнанный мной лично, почищенный мной лично, разведённый специально подготовленной водой до 45 градусов, работал заодно с костром. Довольные просохшие туристы рубили дрова, вечер складывался по плану. На рыбу надейся, а сам не плошай.

— Дай я рубану, — меня качало, но пьяные силы рвались навстречу подвигам.

В итоге, разрубив свой ботинок, хорошо, что не ногу, бухой дровосек поуспокоился.

Самогон не водка, если приготовлен правильно, то мягко и долго греет, а объятия его, словно объятия любимой женщины. Литр незаметно и неожиданно закончился, начались задушевные разговоры о прекрасных дамах, а также за жизнь и философию.

Павел изложил свой взгляд на окружающий мир и передал мне эстафету:

— Что ты обо всём этом думаешь? — вопрошал Павел.

«Эх, Паша Паша, оппонента ты себе выбрал неподходящего»

— Фуфло, — безапелляционно отрезал я с ярко выраженным апломбом. — Даже, если все люди разом, прямо сейчас, замучают, затем поубивают друг друга, а оставшийся гражданин повесится — это ровным счётом ничего не изменит, так как всё это не имеет абсолютно никакого значения.