55.
- Впереди холмы Синая, позади страна родная, на груди мой автомат наперевес... Гера напевал, как будто собрался на обычную прогулку. Заткнись, хотел сказать ему Марк, но не решился. Рюкзачок за спиной майора и дорожная сумка Марка были забиты доверху. Вместо старых акээмов, один из которых остался в гостинице, Гера приволок новый, с подствольным гранатометом. Кроме того приятели разжились тремя тротиловыми шашками, парой гранат, и еще одним пистолетом. "Стечкина" Гера у Марка отобрал и вручил ему армейский "макаров" - все равно стрелять не умеешь. - Зачем нам столько? - пытался образумить майора Марк. - Наше дело пальнуть в воздух, взять всех на арапа и отобрать кольцо. Убивать никого нельзя. - А во двор как попадешь? - Попрошусь и пустят. - И обыщут при этом. Потом получишь в лучшем случае по морде и окажешься опять на улице. Нет, дом будем брать по всем правилам искусства. Подрыв ворот, внезапный штурм, и на плечах противника дальнейшая атака резиденции. Там зажимаем в угол Гюндуза и требуем кольцо. Отдаст, небось. - Небось, авось. Ты помнишь, что стрелять ни в кого нельзя, а то больше не увидим этого кольца по гроб жизни. Все предыдущие попытки отговорить Геру от участия в операции закончились провалом. - Старик, тут ничего криминального. В худшем случае классифицируют, как злостное хулиганство. - А оружие? - Выбросим. Да и не будут наши друзья никому жаловаться, а милиция в тот район сроду не ездит. Как пользоваться автоматом, Гера показал. Но это были чисто теоретические занятия. На практику времени не оставалось. Фонари в основном одноэтажном частном секторе не горели. Ощущение глубокой ночи, хотя не было и десяти вечера, усиливалось полным отсутствием прохожих. Все ворота закрыты, дома отгорожены от улицы заборами, на многих окнах ставни. - Кулацкий поселок, - бормотал Гера, иногда оступаясь с тропинки и увязая в рыхлом снеге. - Недалеко уже, - Марк огляделся по сторонам. - Еще квартал. Бетонный забор с колючей проволокой выглядел неприступным. Но на вышке не горел прожектор. Это Гера отметил, как добрый знак. - Фонарь здесь так, для понта, - пояснил он. - Не будут же они нести круглосуточную охрану. Не армия. - Не армия, но врезать могут. - И мы могём. Во дворе залаяли собаки, и Марк предупредил, что есть еще и вольер. - Собак не бойся. Главное людям на глаза не попасться. Гера полазил в сугробе около самого забора. - Хорошо бы рвануть не ворота, а где-нибудь сбоку. Они бы тогда больше растерялись. Но и так шума будет много, а нам надо еще успеть смыться. - Может, просто через ворота перелезем? - Нет, не получится. Заметят сразу, и начнется. Давай, как решили. Подрывать ворота тротилом не имеет смысла. Врежу из гранатомета, и порядок. Марк почувствовал, как, несмотря на зимний холод, у него вспотели ладони. Автомат оттягивал руки, и он постоянно поправлял его, чтобы устроить поудобнее. Сейчас начнется! - Готов? - спросил Гера и отошел к противоположной стороне улицы. - Тогда становись рядом. Майор припал на одно колено и, неожиданно закричав: "Жан-Батист Камиль Коро!", нажал на спуск. Ахнуло так, что Марк присел от неожиданности. Вспышка, грохот взрыва, почему-то полетевший в лицо колючий снег - все смешалось. Он, уже не понимая, делает ли он это на самом деле, или ему только кажется, заорал сам и вбежал во двор, влепив в стену дома длинную очередь. Хорошо запомнились тряская отдача приклада, рваные выбоины в кирпиче от ударов пуль, попадавшие на снег фигуры людей, спасающиеся от выстрелов. Промелькнуло лицо Геры, искаженное незнакомой ожесточенной гримасой. Марка поразило это новое для него выражение ненависти и отчаяния, страха и злобы, как будто Гера уже не владел собой. И в этот момент он испугался. Он вдруг понял, что никакая это не игра. По крайней мере для майора все происходило вполне всерьез. Тот не собирался делать вид, что это всего лишь имитация, он был готов убивать. Назад, хотел крикнуть Марк, но не успел. Гера ворвался в дом, сбив с ног одного из охранников. Почти не задержавшись, он быстро наклонился и ударил телохранителя прикладом по голове. Люди, вжавшиеся вначале в снег, понемногу опомнились и стали подниматься. Марк заметил это как раз вовремя. - Лежать! - крикнул он и выпустил короткую очередь себе под ноги. - Ты бы убил их, Марк, - неожиданно посоветовал спокойный тихий голос около самого плеча. - Хороший враг - мертвый. - Джесертеп! - Марк растерялся. - Ты? У меня же теперь нет кольца! - А я не служу подлецам, - Джесертеп, мелко семеня, подбежал к лежащим охранникам, и, прижав одного из них ногой к снегу, крикнул - мелькнул знакомый веселый оскал. - Иди в дом не бойся. Об этих я позабочусь. В доме раздалась еще одна глухая очередь. Как бы Гера там всех не перебил. Марк побежал к двери. Майор орал что-то в стороне кухни, в самой комнате было пусто. Запинаясь о ковры, Марк пробрался к лестнице. На второй этаж он раньше не поднимался, расположение комнат было ему не знакомо. Ступеньки высокие, неудобные. Марк прижался к стене, опасаясь, что вот сейчас сверху раздастся выстрел, но никто навстречу не попадался, не таился в засаде. Пусто? - Гюндуз, - позвал он. Из темной комнаты не раздалось ни звука. Марк пошарил по стене, нащупал выключатель. Спальня. Большая кровать, шкафы, коробки с разным хламом. Оставалась еще одна дверь. Пуля с коротким злым жужжанием воткнулась в стену около самого уха. Марку казалось, что выстрела он не слышал, но пробитая, с отколовшейся щепкой дверь явно указывала, откуда стреляли. - Еще раз пальнешь, - предупредил Марк, обращаясь к невидимому стрелку, брошу гранату. Он ударил дверь ногой, и хотел уже отпрыгнуть в сторону, чтобы не оказаться на прицеле, но в двух метрах перед собой увидел Гюндуза. Тот стоял с посеревшим лицом и держал пистолет стволом вниз, как будто обессилел от борьбы. - Я так и знал, что ты придешь, - Гюндуз едва шевелил губами. - Но кольцо я тебе не отдам, а отнять ты не сможешь. - Тогда - готовься, - Марк упер автомат Гюндузу в грудь. Он блефовал. Кому, как не ему было знать, что ожидает владельца кольца сразу после смерти - новая жизнь. - Разве ты веришь в сказки о бессмертии? Это простая вещь. Просто она дорого стоит, и я хочу вернуть свои деньги. Неужели ты веришь... - Отдай ему кольцо, - Джесертеп возник на пороге, как призрак. - Так будет для тебя лучше. - Шайтан! - вдруг заорал Гюндуз и вскинул пистолет. Звук выстрела в пустой комнате больно ударил по ушам. Марк быстро обернулся и увидел, как на груди демона появилась аккуратная круглая дырка. - Ну и что? - спросил Джесертеп, с сожалением разглядывая плащ. Успокоился? Отдай кольцо. Неожиданно Гюндуз всхлипнул. Он не плакал, но дыхание его прервалось и стало тяжелым. Пистолет упал на половицы, как простая железка. Не глядя на Марка и демона, он дергал и свинчивал с мизинца кольцо, врезавшееся в кожу, а потом рванул его, как занозу, и протянул вперед. Марк сжал кольцо в кулаке и вновь посмотрел на демона. - Что теперь будем делать? - Уходить. Этот человек тебе больше не нужен? - Нет. Не убивай его. - Пусть остается, - Джесертеп позволил себе улыбнуться. - У нас еще будет время для знакомства. Только теперь Марк понял, как непростительно долго они возятся в этом доме. Взрыв, выстрелы, все соседи уже на ногах и наверняка вызвана милиция. - Где Гера? - закричал он, скатываясь по лестнице. - Твой друг воюет на кухне, - демон не отставал от Марка ни на шаг. Со стороны кухни по-прежнему слышался Герин ор. - Духи, выходи по одному. Оружие бросить, руки за голову! Чего это он так разошелся? По забитому коробками с импортной техникой коридору добрались до кухни. Гера стоял один-одинешенек и орал в люк подвала: - Поубиваю всех духов к чертовой матери! Вылезайте! Да он же совсем невменяем! Марк видел перед собой другого, незнакомого Геру. Лицо майора свела судорога, глаза, казалось, состояли из одних зрачков. По всему заметно, что Гера уже не владеет собой. - Все в порядке, опомнись, - закричал Марк, видя, как майор рванул чеку гранаты. - Кольцо у меня! Уходим! - Там - духи! - Гера смотрел на Марка, не узнавая. - Или они выйдут, или... Марк попытался перехватить его руку. - Не подходи! - вновь заорал Гера. - Жан-Батист Камиль Коро! - и швырнул гранату в открытый люк.
56.
Марк и Джесертеп стояли все в том же мрачном, с убегающими вдаль колоннами зале. Ни стен, ни потолка. Растерянно взглянув на демона, Марк разжал ладонь. Кольцо по-прежнему было в руке - даже на палец надеть не успел. - Как это случилось? - Разберешься потом. Если будет желание, - добавил Джесертеп и озабоченно посмотрел в сторону огней. - Тебя ждут. Конечно, его ждут. Марк это отлично понимал. Не впервой. - Ты пойдешь со мной? - Нет, нам это не положено, - Джесертеп ободряюще притронулся к его руке. - Ты должен один. Он хотел еще что-то сказать, но не решился. Коротко кивнул и шагнул в темноту. Летучая мышь скользнула рядом, почти задев лицо, но Марк не сделал даже попытки увернуться. Он знал, с кем придется встретиться сейчас, знал, какие зададут ему вопросы, но не хотел ни встречи, ни разговоров. А что, если он взбунтуется? Встанет здесь, и ни с места. Пусть Анубис сам ищет его, если есть на то желание. А он устал. Он устал настолько, что даже не может осилить этот путь до трона. - Все впустую, - неожиданно для самого себя повторил он слова Анубиса. Повторил и пошел, как механическая кукла переставляя ноги, меряя шагами каменные клетки пола и не глядя по сторонам, чтобы заметить что-то новое на своем пути. Да и не могло ничего измениться за несколько месяцев в Мертвом доме, для этого нужны, наверное, даже не годы - тысячелетия. Сейчас Анубис потребует кольцо. Как мог Марк раньше оставаться безразличным, попадая сюда? Как мог он спорить с Надзирателем мертвых? - Да, Господин, - прошептал Марк, еще не видя трона. - Разве можно изменить время? Это не дано никому. Что же случилось там, наверху? Почему он вновь очутился в Мертвом доме, месте, в котором он надеялся ему уже не придется бывать никогда? Он так тихо жил там. Он затаился, как мышь в норе, услышавшая кота, он взбунтовался только один раз. И это был бунт отчаянья. Зачем же опять все начинается сначала? Или он снова не прав? Исполинские колонны поддерживали невидимый свод. Марк посмотрел вверх, не надеясь увидеть неба. Он и не увидел его. Он вообще ничего не увидел. Мертвый дом, мертвый. Вот и ступени, и трон. Но он пуст. Огни стали ярче, задымили языки пламени, отбрасывая вокруг коверканные пляшущие тени. И возле самого подножия лестницы Марк неожиданно увидел стол. И за столом сидели двое. - Смотри, Отец, - Анубис едва повернул голову в сторону Марка - красными углями сверкнули глаза. - Он пришел опять. - Это он? - зеленое лицо незнакомца можно было назвать вполне благожелательным. Так же зелены были его руки и обнаженный, как и у Анубиса, торс. Справа от него стоял прислоненный к столу посох с загнутой, словно вопросительный знак, рукояткой, справа лежала плеть. - Какой невзрачный. - Да, Отец. Но он приходит ко мне уже в четвертый раз и всякий раз упорствует, не желая отдавать кольцо. - Значит он еще надеется..., - незнакомец не договорил и пригубил из большого металлического кубка вино. Трапеза двух гигантов была скудной. Круглый, скорее похожий на лепешки, хлеб. Вино в большом кувшине. Головка сыра и зелень. Они разговаривали между собой так, как будто Марка не было рядом. По крайней мере никто не обратился к нему с вопросом, не пожелал услышать ни одного слова. - Я рад, Осирис, что ты здесь, - вновь сказал Анубис. - Может быть, хоть ты сумеешь убедить смертного в том, что он смертен. Смотри, что натворили наши игрушки - чего доброго люди подумают, что они могут все. - Пожалуй, - Осирис тщательно прожевал и стряхнул крошки с тонкой бороды. - Пожалуй. Надо сказать, я и сам всегда поражался их самонадеянности. Он отодвинул кубок и повернулся к Марку. Зеленые глаза глянули, казалось, в самую душу и увидели все самое сокровенное. То, что даже сам Марк таил от себя. - Хм, он не так уж плох, как можно подумать с первого взгляда. Ты сам подарил ему кольцо? - Не совсем, - Анубис по-собачьи облизнул губы. - Но, в общем-то, посодействовал. Кольцо пропадало. А я хотел, чтобы оно вернулось ко мне как можно скорее. - Ну и что? - Он не отдал кольца. Он спорил со мной, и каждый раз уходил. - Действительно, люди бывают упрямы и глупы. А ты не пробовал наказать его? Здесь. - Осирис протянул громадную руку к плети. - Иногда, знаешь ли, помогают очень простые способы. - Нет, Отец, не стоит, - Анубис удержал плеть за рукоятку. - Ты знаешь, он даже забавен. Спроси его о чем-нибудь. - Подойди ближе, - приказал Осирис. - Еще, - потребовал он, когда Марк сделал два робких шага. - Так, теперь хорошо. Хочешь вина? - Ты забыл, что он не может пить вино и есть хлеб в Доме мертвых, рассмеялся Анубис, показывая мощные острые зубы. - Он ведь не бог. - Но, кажется, хочет им стать. Ты хочешь стать богом? - Осирис вновь обратился к Марку. - Нет, Господин, - тихо сказал тот, стараясь не заглянуть в пронзительно-зеленые глаза, в которых была бездна. - Я хочу остаться человеком. - Называй его, Царь жизни, - коротко напомнил Анубис. - Остаться человеком, Царь жизни, - покорно повторил Марк. - Так говорят многие, а на самом деле делают все, чтобы не быть людьми. Когда ты получил кольцо, ты думал о бессмертии? - Думал, - сознался Марк, смутно припоминая первые минуты обладания кольцом. - Но потом понял, что не это главное. - А что же может быть привлекательнее вечной жизни? Жизни до полной усталости, до полного насыщения. Вы всегда так плачете, что живете мало, и только войдете в охотку, как приходится умирать. Ты ведь можешь увидеть, как меняются царства, как становятся прахом твои враги, плодятся твои потомки. - Я буду видеть одно и то же. Всегда одно и то же. Это движение по кругу. - Смотри, - Осирис довольно откинулся на спинку кресла. - А ты говоришь, что он глуп. Он понял главное - все повторяется. Чтобы понять вкус пирога, не обязательно есть его целиком, а то может наступить несварение. - Осирис оглушительно расхохотался и отхлебнул из кубка. - Он не безнадежен. - А и не говорил, что он несообразительный, - Анубис тоже пригубил вино. Но он думает так медленно, он так нерешителен и неуклюж, что порой мне кажется, что лучше было бы ему лишиться кольца. - Вот сейчас и спросим его самого. Ты готов отдать кольцо и остаться в Доме мертвых? Остаться? Иногда Марку даже там, наверху, казалось, что это единственно правильный выход. - Может быть, - Марк колебался. Он чувствовал, что усталость его безмерна. Начать все сначала? Разве есть в этом смысл? Но одновременно что-то его останавливало. - Мне иногда кажется, - сознался он, - что если я отдам кольцо, то это будет неправильно. Ничего не останется после меня. Совсем ничего. - Что ты имеешь в виду? - Анубис даже не попытался скрыть насмешки. - Если ты хочешь оставить потомство, замечу, вполне законное желание, то это не так уж трудно сделать. Но разве ты уверен, что твои дети будут лучше тебя? И что оставят после себя они? В чем-чем, а в размножении человечество преуспело. Плодитесь, как кролики. Как плесень, - добавил он после паузы. - О, эта вечная ваша надежда, что когда-нибудь количество перейдет в качество. Диалектика испортила людей, правда, Отец? - обратился он к Осирису. - Они думают - чем их будет больше, тем вернее надежда, что они станут лучше. - На самом деле они не думают и об этом. Иногда мне кажется, что они вообще не способны думать. Да и чувствовать тоже. - Как же так? - слабо запротестовал Марк. - Чувства движут миром. Лиши их человека, и что останется. - Вот видишь, Осирис, он опять спорит, - Анубис рассматривал Марка с интересом, словно какой-то заводной механизм, оказавшийся неожиданно сложнее, чем представлялось вначале. - Он вечно спорит и вечно ошибается. О каких чувствах ты говоришь? - О каких? - растерялся Марк. - О любви, о верности, о надежде. - Ты неплохо выучился врать, - Анубис встал и потянулся, так что хрустнули кости. - Когда настает время оправдать свои пороки - глупость, жадность, зависть, злобу, вы сразу же вспоминаете о любви. А что выходит на деле? - Но мы стараемся. - Угу, и так преуспели в этом, что при первой же возможности рвете своим соплеменникам глотку, лишь бы уцелеть самим. Или я не прав? - А что остается делать? - Марк с вызовом взглянул Анубису прямо в его неподвижные желтые глаза и тут же смущенно заморгал и потупился. - Что остается делать, Господин? - Вот-вот, - услышал он слова шакала, обращенные уже к Осирису, - и так всегда. Стоит их чуть прижать, как их нутро лезет наружу. Ну что, Отец, дадим ему еще один шанс? - Кольцо твое, тебе и решать, - Осирис встал, тяжело опираясь на посох и направился прочь, в темноту. Когда его фигура уже почти скрылась во мраке, он неожиданно обернулся и посмотрел на Марка через плечо. Полыхнул пронзительный зеленый взгляд, как будто взорвался фейерверк, и Марк на мгновение ослеп.