Мой «козелок» внешне ничем не отличался от своих сотен тысяч собратьев. Даже металлический алюминиевый верх, склепанный все тем же Бобом из листового алюминия, честно приобретенный мною в «Юном технике» на Краснопутиловской улице, и обтянутый для пущей маскировки грязно-серым, загаженным птицами брезентовым тентом, навевал тоску, но уж никак не был подозрителен.
Единственное внешнее отличие: очень широкие легкосплавные диски с «мишелиновской» резиной и пара таких же запасок на заднем борту могли, конечно, привлечь вражьи взоры, но «в остальном, прекрасная маркиза» — машина как машина, каких тысячи.
Эти шесть дисков и резина мне обошлись в… страшно сказать, в какую сумму. Если бы Лидуся узнала их стоимость — не надо ни милиции, ни мазуриков никаких — сама бы меня придушила. Но сейчас хорошие колеса давали мне реальное преимущество в скорости.
Особенно на поворотах — я почти не сбрасывал газ: летел и летел.
Ментовский «жигуль» — скорее всего, обычная «пятерка» — на хорошей трассе по ровному асфальту до ста пятидесяти разогнать можно, но эта дорога не для такой скорости, эта трасса не для него.
Однако ребята в синих фуражках увязались за нами упорные. Почти сразу за Тигодой в километре позади нас опять замелькал синий маячок. Все ближе, ближе… Догоняют. Неужели Гена прав, и нам хотят сделать козью рожу? Без разницы… Теперь они будут гнать нас до упора, пока не догонят.
— Рупь за сто — они нас на переезде в Зуево возьмут, — подал голос Николай Иванович. — Что делать будем?
— Попытаются, — уточнил я.
— Ну, попытаются и возьмут. А дальше что? — поддержал Колю Боб.
— Не знаю, — честно признался я. — Гена сказал, что постарается нас еще здесь перехватить, на этой дороге, до Зуева. Но сомневаюсь я что-то. Он ведь, когда я позвонил, еще в Питере был. За полтора часа такое расстояние только на крыльях можно покрыть. Пока — едем, дальше — смотреть будем. На крайний случай — машину бросаем и пешком в лес пытаемся уйти. Детали — позже, по ходу дела, обмусолим.
— Может, подпустим их поближе, и-из автоматов… по колесам? — предложил Борька.
— Боб, ты уже большой мальчик, а хренотень городишь! — я даже слегка удивился Борькиному предложению. — Если бы мы настоящими бандитами были, тогда — другое дело. Сейчас — не тот случай. Сзади — обычные менты, скорей всего молодые мальчишки, вроде моего Саньки. А ты — из автомата. Нельзя по милиции стрелять, большой грех это! По колесам, не по колесам… А если случайно угрохаем кого-нибудь? Уверен, что попадешь в колесо? А прикинь — на ста сорока у них переднее колесо разнести, как думаешь, что будет? Настолько все запуталось, что не стоит усугублять. Вот если они стрелять первыми начнут — пусть Коля их шуганет. Он получше нас с тобой стреляет. Но — не по машине, а поверху…
Это я мужикам так сказал, а у самого в голове — сплошная карусель, ум за разум совершенно зашел. Я до сих пор ни черта толком не понял из прежних заморочек, а тут еще новые. Нам бы с тем, что уже случилось, разобраться, а не вешать себе новых жмуриков. А ведь доиграемся, и останется в конце концов самому себе башку прострелить.
Милицейская машина постепенно приближалась и опять висела уже метрах в трехстах позади. Хорошо ребята идут — не меньше ста сорока. Синие лампочки у них на крыше вовсю мигали, истошно выла сирена, и еще они что-то вякали в свой матюгальник… Ну, ну — давайте ребята, попробуйте нас достать. Запаса скорости у вас большого нет, так что если на обгон пойдете — я вас просто с дороги своим «козлом» скину. Но обогнать, или подойти на дистанцию выстрела, не дам. Не дам! Николай Иванович взял у Борьки «узи» и полез к заднему окошку.
— Сергеич, мне что — через стекло?..
— Подожди, Коля, попытаемся уйти. Пока не стреляй…
Я прижал еще, вышел почти на осевую и потихоньку стал уходить в отрыв. Мой «уазик» хоть и хорошо шел, но гудел всеми своими редукторами, карданами, завывал движком, вибрировал. Шумноватая машинка все же. Ездит, конечно, быстро, но очень уж грохочет. Прямо, как танк. Ладно, это можно перетерпеть. Хуже другое… Только бы они сами стрелять не начали, придурки, — у одного из ментов ведь автомат был.
На осевой мне было хорошо. Лихо и просторно. На всякий случай, хотя и достаточно светло еще было, я врубил фары. А ну, посторонись! Но недолго музыка играла — почти сразу же пришлось уходить вправо, на свою полосу. Нам навстречу из-за поворота и тоже по осевой, вылетел широкий, как жаба, непонятный автомобиль. Нечто вроде джипа с целым пучком мигающих ярких галогенных фар на морде и на крыше.