— Почему же не пристреляно? — обиделся Коля. — Нормально пристреляно. Каждый «ствол» лично доводил. — Сказал Коля. Я проигнорировал его замечание.
— И самое главное: Кто они? Ты, Коля, извини, но из твоих слов ясно только одно — три вооруженных человека. Помнишь, мы с тобой на Урале в маршруты карабин и ружьишко тоже таскали? У нас ведь даже рация с собой была. На взгляд аборигенов — чистые шпионы. Представь, что и нас тогда кто-нибудь из местных решил прихлопнуть. Как в том анекдоте про якута, который знал, «кто у нас начальник партии».
— Витя, у них автоматы. И не «Калашниковы», — не сдавался Николай Иванович. — И говорили они между собой как-то не так…
— Так — не так… Не по-русски, что ли?
— Не разобрал я, далековато было, — слегка стушевался Николай Иванович, но даже в слабом свете язычка керосиновой лампы было видно, что воинственности в нем не убавилось. — Все равно я уверен — не наши это солдаты. И автоматы у них не наши, и сами люди — не наши…
— Наши — не наши… Короче, вилами на воде писано. Сплошные сомнения и подозрения. А если — солдаты на учениях, или группа какая-нибудь, типа МЧС? Тогда — что? А мы по ним — из автоматов, из пулеметов. Очередями… Да мало ли сейчас вояк развелось всяких! И автоматов у них разных — завались. Я сам в магазине у Московских ворот «сайгу» разглядывал. Свободно продается, между прочим. Ты, Коля, уверен на сто процентов, что они не наши, не охотники, не солдаты?
По лицу Николая Ивановича было ясно что — не уверен. Вместо ответа он потер ладонью заросший сивой щетиной подбородок, вздохнул, одел кепку, потом опять снял ее.
— Короче, чтобы не пороть горячку и не усугублять нашего и без того невеселого положения, я предлагаю на всякий случай вооружиться чем-нибудь не очень тяжелым, но эффективным, и по мере сил и возможностей последить за этими ребятами. Подкрадемся, подползем поближе, а тогда уж… Думаю все и разъяснится. Сейчас наверху всю ночь достаточно светло, так что можно сразу и отправляться на разведку. Коля, ты как, сможешь — с нами? Ноги держат? — самому то мне, если честно, не очень хотелось по этим гиблым болотам на ночь глядя тащиться. Бобу, судя по уныло повисшему носу, тоже не в кайф — с пулеметом по кочкам на карачках… Вот если бы Коля сам отказался, передумал бы. Но…
— Спрашиваешь! — оживился Николай Иванович. — Чайку еще выпью, перекушу и через полчаса можно идти.
— Боря, ты как?
— Не по душе мне все это, но…
— Да, — вздохнул я. — Мне тоже, не особо хочется, но если эти ребята близко — нужно проверять. Значит, через полчаса выходим.
— Только шмотки надо подобрать какие-нибудь серенькие, а то у тебя, Витя, куртка ярко-синяя, у меня рубашка белая, а джинсы тоже синие. Это плохо. Точно говорю.
— Тут Борька попал в самую точку. — Среди нас один Николай Иванович был одет подходяще, незаметно…
— Я еще вопрос к Николаю Ивановичу имею. Можно?
— В письменной форме, товарищ, — пошутил Николай Иванович. Получив наше согласие, он заметно повеселел.
— Вы, Николай Иванович, не обижайтесь, но насколько можно быть уверенным, что они, то есть люди специально обученные и, может быть, даже иностранные какие-то шпионы или диверсанты, не заметили вас, не проследили, до вашего схрона не проводили? Вы как-нибудь проверялись? Хвоста не было?
Неслабо! Во, дает! В Борьке, кажется, проснулся настоящий нелегал.
— Боря, — ответил Николай Иванович, — от того места до моей базы через непроходимое болото — а оно по-настоящему непроходимое, проверено не раз — ведет всего одна тропка, на ней кое-где жердочки есть, а кое-где уже и нет — я убрал. Без этих жердочек там никто не пройдет. Слышишь, Витя, ты не вбухайся там, если, случись что, пойдете назад без меня. Проверяй все переходы. И еще — я, Боря, человек пожилой, мне скоро шестьдесят лет стукнет, поэтому всю дорогу бежать не мог, и даже быстро по болоту мне идти уже трудновато. Честно признаюсь. Поэтому я немножко пройду, чуть-чуть пробегу, а потом отдыхаю. А пока отдыхаю — заднюю полусферу отслеживаю. Вот так, товарищ Карацупа! Докладываю — «хвоста» не было.
— А рогов и копыт? — неловко пошутил я.
— Ты сам посуди, — не ответив на мою шутку, продолжил Николай Иванович. — На кой черт им за мной следить, если бы они меня заметили? Догнали бы, как миленького. Парни молодые и с автоматами — никуда бы я от них не делся, там бы и сцапали. Не знаю — убили бы, или нет, но догнали бы уж — как пить дать. Запросто. Вот и выходит — лопухнулись они, проморгали меня. И вот я здесь, а они — там, на гряде вот этой, — он ткнул пальцем в карту, — И мы пойдем туда сейчас и посмотрим, что это за ребята такие у нас завелись, с «береттами».