Ребята уговорили меня ехать поездом. Что стоит? Одна ведь ночь. Самолет в такое время года может и подвести. Капризы погоды. Ну, и капризы высшей техники тоже. А в поезде, мол, и тепло, и удобно, спи себе знай. Проснулся Москва, обязательно она, какие бы метели ни бушевали на земле. Все это так, все это верно, кроме одного пустякового обстоятельства — я разучился спать в поезде. Ну совершенно разучился.
К тому же и мысли мои отнюдь не способствуют мирному засыпанию. Даже наоборот. Из-за одних таких мыслей можно наверняка лишиться сна. Хотя вообще-то, когда я устаю, я могу заснуть даже стоя, как жираф, и тоже, наверное, как он, без всяких сновидений.
Но сейчас сон упорно не идет ко мне. Лежу на спине, с открытыми глазами, заложив руки под голову. Тощая, как блин, подушка, которую я, ворочаясь с боку на бок, постепенно смял в комок, все равно не помогает лежать удобно. А главное, сна нет и в помине. В голове кружатся, кружатся мысли…
Итак, Павел подробно описал мне тот последний вечер. Мы даже составили с ним некую схему. Сведения об этом вечере как бы распадаются на три ряда. Я так их и расположил для себя.
Первый ряд — событийный. Как встретились, где шли, куда заходили. Разобраться и понять этот ряд оказалось не просто, ибо Павел плохо знает Москву и совсем не знает те места, где в тот вечер оказался. Все же мне удалось выяснить ряд весьма интересных обстоятельств.
Павел с Верой бродили по городу часа два, она отказалась поужинать в кафе или пойти в кино, как предлагал Павел. Вера сказала, что ей надо зайти в одно место, и Павел вызвался ее проводить. Они сели в метро и ехали, с пересадкой, довольно долго. Потом еще шли пешком. Это оказался район ВДНХ. Они пришли в гостиницу «Колос». Вера разрешила Павлу подождать ее внизу, в вестибюле. Она вернулась минут через десять. Павел заметил время. Вернулась с каким-то свертком. И они снова отправились в путь.
Теперь Вере надо было заехать в другое место и отдать этот сверток. Следующую, вторую часть пути Павел запомнил плохо. Было опять метро, и новая пересадка с путаными переходами и эскалаторами, затем троллейбус, а остаток пути они прошли пешком. И снова Павел ждет, теперь уже у подъезда какого-то дома. Ждет почти час. Вера наконец приходит, и дальше они бредут по улицам уже без особой цели. Попадают на стройку, стоят над котлованом, потом идут дальше.
Кстати, отрезок пути от того дома до стройки, пройденный пешком, мы и попытались изобразить в виде схемы. У Павла оказалась превосходная зрительная память. Несмотря на то что был вечер, что он изрядно волновался и рядом была Вера, Павел многое по пути запомнил. Повороты, отдельные здания, вывески и другие ориентиры.
Ну, а вскоре после того, как они ушли со стройки, у ближайшей трамвайной остановки Вера простилась с Павлом. Никакие просьбы проводить ее домой не подействовали. И Павел уехал… Прямо на вокзал.
Таков первый ряд полученных мною сведений, ряд, так сказать, событийный.
Второй ряд можно назвать психологическим. Он не менее важен, чем первый. А возможно, и важнее.
Когда Павел по приезде в Москву позвонил Вере, она обрадовалась его звонку, очень обрадовалась, Павел в этом уверен. Потом они встретились. Вера была чем-то подавлена, она плохо выглядела. На встревоженные вопросы Павла Вера старалась не отвечать и переводила разговор на другое. Я уже знаю, Вера говорила только правду или ничего не говорила, лгать она не умела. Их разговор на последнем этапе был очень напряженным и тяжелым. Но это — уже третий ряд сведений, его пока касаться не следует.
Вера стала сильно нервничать, когда они поехали в гостиницу. Она даже сказала Павлу: «Ты думаешь, мне самой хочется? Но я обещала… И теперь ничего не остается, как ехать… Меня ждут, понимаешь?..» Но кто ждет и зачем, она ему не сказала. В вестибюле гостиницы она так улыбнулась Павлу, словно просила у него за что-то прощения. А когда Вера вернулась со свертком, она была мрачная, неразговорчивая и о чем-то всю дорогу сосредоточенно думала. У подъезда того дома она снова улыбнулась Павлу, ласково провела рукой по его лицу и сказала: «Я кое-что решила, Павлуша. Больше так продолжаться не может». И убежала. А Павел остался ждать. И на душе у него… Впрочем, сейчас дело не в нем. Хотя он был по-настоящему счастлив. Он думал, что Вера решила их общую судьбу, что они все-таки будут вместе, навсегда.