Северуса передёрнуло от этих слов. С какой это стати «его»? Он не может просто так сделать её своей!
— Она что, отдалась к тебе в собственность, раз ты так о ней говоришь? — прошипел Северус и дёрнул руками, проклиная своё хрупкое телосложение, но ничего не изменилось, так что он мог лишь продолжать плеваться ядом, — или ты так о ней заботишься, делая своей вещью, а, Поттер? — что-то мелькнуло во взгляде недруга и это заставило Северуса продолжать. — Ты лишаешь её выбора или боишься что он будет не в твою пользу?
— Всё намного проще, — как-то слишком самоуверенно и спокойно ответил Поттер, так, что у Снейпа всё перевернулось от неприятного ощущения в груди. Его слова просто не могли не подействовать, — тебе недавно исполнилось шестнадцать…
— Польщён, что ты знаешь, но я обойдусь без твоих поздравлений, — перебил его Северус, почему-то он был уверен, что не хочет слышать то, что ему скажут дальше. Он ещё раз, но уже намного сильнее дёрнул руками, которые были в цепкой хватке гриффиндорца.
— Так вот, Нюниус, — ничуть не остановился Поттер и проигнорировал выпад слизеринца, где-то на заднем плане раздался смешок Блэка, — твоя повышенная активность после этого дня мне не понравилась и я хотел бы поубавить твой пыл.
Когда Поттер успел перехватить его запястья одной рукой, Северус не заметил, но зато, он очень хорошо заметил, как Поттер нарочито медленно отодвинул воротник белой рубашки и оголил ключицу.
И этого… этого просто не могло быть…
Его внутренний хрупкий мирок развалился.
— Видишь? — Северус не ответил и Поттер спросил снова, сдавливая тонкие запястья в руках, точно останутся синяки, — видишь?!
— И что? — хрипло переспросил Снейп, с ощутимой болью где-то в груди разглядывая надпись вытатуированную Судьбой на коже гриффиндорца.
«Лили Эванс»
Хотелось содрать это вместе с кожей, но вместо этого Северус мог лишь снова и снова перечитывать короткую надпись.
Написано было немного по другому, не так, как у него самого, а более летяще и изящно. Более нежно…
— А то, что я ей подхожу больше, — почти прошептал гриффиндорец напоследок, уверенный в своём превосходстве, и сделал шаг назад.
Как только Поттер его отпустил, Северус сразу же отскочил от него и гневно сверкнул чёрными глазами, пряча за ними всю свою боль.
Он быстро подобрал палочку с пола и посмотрев на недруга, борясь с гневом и унижением, выплюнул.
— Тешь себя этой надеждой, Поттер.
И Северус стремительно скрылся за поворотом, даже забыв на какой урок он шёл.
Мысли выветрились из головы на какое-то время — всё было словно в морозном, холодном и таком как оказалось нужном оцепенении. Северус забрёл в какой-то коридор и обессиленно привалился к стене.
С чего, спрашивается, он решил, что всё так просто? Что всё будет нормально и без всяких эксцессов? Слишком уж он невезучий, чтобы всё было так хорошо, как бы ему хотелось, чтобы, наконец, он почувствовал себя… нормальным и нужным.
Северус старался убеждать себя, хоть и понимал, что этого делать не стоит. Пусть у Лили ещё нет метки и расстраиваться рано, но… но это уже его подкосило. Это уже сломало его. Северус прикрыл глаза и сжал руки в кулаки, кусая в кровь бледные губы.
Петля на шее затянулась сильнее, плотно прилегая к тонкой коже…
***
Тридцатое января.
Холодный воздух гулял по Астрономической башне, медленно, но упорно забираясь даже под тёплую, плотно застёгнутую на все пуговицы, мантию. Хотя что самое интересное, ветра не было.
Северус наколдовал Темпус.
Скоро отбой.
Может, приличная гриффиндорская ученица не захочет ставить под угрозу свою репутацию и нарушение правил для неё будет сравнимо преступлению?
Или это будет одной из причин, почему она не пришла. Ей сегодня в конце концов уже шестнадцать.
Северус за эти дни, когда неделя слилась в одно длинное, мутное пятно, успел перечитать, казалось тонны литературы про Соулмейтов с похожим случаем, когда у двух человек появляется одно имя. Результаты его «исследования» не очень радовали. Этот случай являлся настолько редким, что встречался в литературе в ещё несколько раз реже. И не зря. Никто не хотел распространяться о таком своём незавидном положении. Любовь была наказанием.
Сзади раздались робкие шаги. Северус обернулся и его взгляд потеплел. В башню вошла девушка и зябко поёжилась. Её хрупкая фигурка так неорганично смотрелась здесь…
Её рыжие волосы были стянуты в хвост и только несколько ярко-рыжих прядок обрамляли аккуратное лицо. Лили остановилась и, — пусть этого было не видно в полумраке, но Северус знал, — с лёгким возмущением в зелёных глазах посмотрела на слизеринца.
— Север, — только она и мать могли называть его так, немного странно сокращая его имя, — зачем тебе понадобилось в такую холодину сюда забираться для разговора?
Чувствовалось, что она пытается разрядить обстановку, пытаясь говорить насмешливо, но не то, чтобы у неё получалось. Она старалась, но она никогда не умела врать.
А Северус не знал, и правда, зачем? Если честно, он не понимал. Выбор места оказался спонтанным решением. Просто, хотелось чего-то… запретного. Хоть здесь каждую неделю и проходил урок Астрономии, эта башня казалась такой далёкой и одинокой. Как раз для таких разговоров.
— Север? — снова переспросила Лили и теперь в её нежном голосе более явно слышалось беспокойство.
Как хотелось прижать её к себе и успокоить, но от чего-то делал он совсем ни это.
— Скажи, если я спрошу, ты ответишь? — тихо спросил слизеринец, рассматривая хрупкую девичью фигурку перед собой. Она была такой маленькой, такой желанной и… родной.
— Конечно, что за глупые вопросы, Сев…
— Твой ответ будет честным что бы я не спросил? — немного грубее, чем хотел, перебил её Северус. Он слишком сильно нервничал, казалось, противное беспокойство бежало вместе с кровью по венам, разнося его по всему телу, заставляя содрагаться крупной дрожью, но явно не от холода.
— Да, — услышал он ответ Лили, которая даже не задумалась перед тем, как ответить.
Северус медленно подошёл к ней и встал в шаге напротив. Вопрос, что он хотел задать, значил слишком многое в данный момент и при любом ответе, Северус хотел быть ближе. Он неуверенно поднял дрожащую руку и заправил огненную прядь девушке за ухо, а затем нежно, едва ощутимо провёл по её щеке костяшками пальцев и резко опустил руку. Её зелёные глаза переполнились волнением.
— Лили, — он на секунду прикусил язык, смотря на обеспокоенное лицо девушки, но заставил себя продолжать, — если бы у тебя был выбор, кто станет твоим Соулмейтом, — голос предательски дрогнул, — кого бы ты выбрала: меня или Джеймса Поттера?
Воцарилось вяское и тягучее, словно смола, молчание. Для Северуса, казалось, замерло всё.
Время. Чувства. Дыхание.
Сердце.
Девушка не отвечала, её губы чуть приоткрылись в удивлении и, словно, в нерешительности замерли. Конечно, она знала, что это не гипотетический вопрос. Она знала, что Северус не будет спрашивать что-то просто так. Она слишком хорошо его знала и поэтому, именно поэтому, боялась ответить. Слизеринец понял уже тогда, но не мог принять это так быстро, поэтому продолжал ждать ответа. Ему просто нужен ответ.