— Где тут мёд с можжевеловыми ягодами?
— Это Вилод варит… — промямлил тот, и следующий огненный вихрь снёс таверну до основания. Хадвара отбросило ударной волной, и пока он, подгорая, летел навстречу крепостной стене, в мыслях царил странный покой: раз уж умер давно, то чему сопротивляться?
Он потерялся в череде смертей и воскрешений, точно пробуждённый драугр плёлся на работу и бормотал имена по списку, пока капитан его не прерывала, а затем заключённый творил очередную дурость, чтобы умереть весело. Хадвар, возможно, понимал его чувства, но воспитанность мешала окунуться в безумие.
В том, что заключённый давно спятил, он не сомневался — и не хотел присоединяться.
План вызревал медленно, словно с каждой смертью Хадвар действительно терял часть рассудка. Он обшарил по списку нужные вещи на учёте гарнизона, научился огибать падающие обломки и огненные залпы, попутно выталкивая из-под них ошарашенных жителей. В оптимизации издержек Хадвар приблизился к полубожественному уровню. Только один человек вечно оставался переменной хаоса в расчётах.
Наконец, когда Хадвар вооружился и раздобыл верёвку, ему удалось повязать заключённого и утащить в крепость, где огонь не мог их достать. Дознаватель обрадовался подарку, затем помог отбиться от Братьев Бури. Сверившись с картами в документах, Хадвар убедился, что тайный путь вёл в пещеры, а там — на свободу. Чтобы не потеряться, он затолкал бумаги за пазуху и набрался уверенности, что всё получится.
Заключённый с интересом следил за происходящим — видимо, такого с ним ещё не происходило, но Хадвар не собирался его радовать.
— Объясни, что происходит! — потребовал он.
— Понятия не имею. Я что-то намудрил и сломал время. Должно быть, какое-то проклятие Акатоша, но раз Алдуин попался в ту же ловушку…
— Это Алдуин там летает? — взвизгнул Хадвар и схватился за голову, но заключённый его успокоил:
— Да какой-то недоделанный этот ваш Алдуин, неправильный. Все мне говорили, что он должен мир уничтожить, только не тот это дракон, а поддельный. Когда я возмутился и ушёл, то начал жизнь заново, всегда с треклятой телеги. Это больше года даэдра в задницу, знаешь ли!
— Поддельный или нет — дракон несёт смерть. Акатош выбрал тебя, чтобы покончить с Алдуином и новой тиранией драконов, а ты так просто жизнь растрачиваешь!
Для полноты образа не хватало гневно сплюнуть, но Хадвар был слишком воспитанным. Заключённый поёжился в путах, лёжа на боку, шмыгнул носом.
— И давно тебя затянуло?
Хадвар внезапно понял, что понятия не имеет — не считал. По ощущениям — бесконечно давно.
— Не знаю, как тут разобраться — и разве мы не вместе в петлю попали?
Заключённый хохотнул так, что мурашки пробежали по затылку.
— Нет, раньше ты всегда стоял у башни и ждал меня как истукан, а я перестал отвечать на помощь, решил продолжить свой протест, чтобы побыстрее покончить с мучениями… Я и имени своего не помню. Раньше выдумывал всякое, но потом надоело.
Значит, в петле для него прошло много лет — немыслимо! Хадвар сглотнул сухой ком, лишь представив, что и он теперь обречён из-за упрямого идиота.
— А может, я в петлю попал, потому что тебя спасти должен, вернуть на путь истинный?
— Я скорее Ралофа придушить хочу, а не мир спасать — вот такие у меня простые желания… Ну и узнать, что за можжевеловый мёд такой, нигде его не видел.
Хадвара вдруг осенило; он сощурился и будто невзначай спросил:
— А ты знал про особые свойства можжевелового порошка?..
Они договорились найти загадочную медовуху, если, конечно, легионеры всё не растащили — но здесь Хадвару наконец-то улыбнулась удача. Он понял, что поставленные цели будто бы оживляли его спутника, даже в глазах появился блеск, а значит, так, словно морковкой подманивая, можно вернуть его обратно к миссии Акатоша.
Попивая мёд прямо из бутылок, они сидели на отвесном берегу неподалёку от Ривервуда, наслаждаясь первым за долгое время закатом.
— А теперь ты скажешь, что дядя Алвор нас приютит.
Хадвар покачал головой и рассмеялся. Несмотря на уверения, что петля его достала, заключённый обожал вставлять пророческие фразы, опережая мысли.
— Ты говорил, что уже принимал мою помощь — и часто мы так сидели?
— Вот так — ни разу, — признался тот. — Было время, когда я не хотел выходить из дома; часами любовался горами и туманом над рекой, перековал все слитки у Алвора. Как-то упал в горн и тут же вернулся из Хелгена, словно ничего не случилось, а все меня забыли, — несмотря на беспечный тон, Хадвар почувствовал в голосе тоску. Смотреть на собеседника оказалось тяжело, на душе было дурно. — Мы много говорили об Империи, ты постоянно заманивал на свою сторону. Видят боги, я всегда выбирал её и ни о чём не жалел, даже несмотря на плохое начало. Ну, ты сам понимаешь… — Хадвар только кивнул, уставившись себе на руки. — Я смутно помню сотни тысяч сражений по всему Скайриму, но Ривервуд словно в душе отпечатался. Здорово тут.
Они молча выпили. Река и вправду заливисто журчала, словно струны души перебирала; горный воздух отдавал влагой.
— Так жил бы здесь, а не чудил в Хелгене.
— Время всё равно идёт вперёд. Пока я тут сижу, Каликсто убивает очередную девушку, культисты приносят жертвы, а драконы опустошают деревни. Лучше отматывать время, и все будут живы.
Хадвар подавил вопросы и вспомнил себя на его месте — только безысходность нужно помножить на сотню случаев. Размышляя над ответом, он выпил ещё мёда, чувствуя, как тепло растекается в груди. Сложно вот так поверить, что какому-то заключённому известно будущее, но он, Хадвар, ближе всех на свете приблизился к этому знанию.
— Так, говоришь, мы дружили?
Его собеседник не сразу нашёлся с ответом — видимо, ждал совершенного иного вопроса.
— Мне хотелось думать, что да.
— Тогда послушай меня: Алдуина, каким бы он ни был, так не удержишь, с ним надо покончить и жить дальше. Думаю, ты уже знаешь короткий путь — так пройдём его вместе. Как-нибудь нетривиально, удивим мир своей смекалкой, — добавил Хадвар, помня о бесшабашном характере своего напарника по несчастью. Тот явно оценил идею, хоть и вздыхал устало. — Скажи, приятно, когда твои пророческие бредни слушают?
Осталось только придумать, как звать друга, которого Хадвар внезапно нашёл за пределами петли, терял и снова находил, пока сам не прорвался через путы времени. Он понятия не имел, специально ли так вышло или случайно, но одно знал точно: не один, так двое человек изменят мир, пусть и не без пинка от высших сил.
Рука чесалась записать новую пометку в список дел, но, подумав хорошенько, Хадвар выкинул стопку бумаг в реку и потянулся к следующей бутылке.