Интересно, не потому ли после ее дочь не отправилась с остальными в великое Ничто, а осталась в этом мире, пусть даже в спящем состоянии? Мало того — о ней не забыли, как обо всех остальных небожителях, оставив пусть мизерный, но все же шанс вернуться в мир. И он, заметим, выстрелил. Хотя и спустя бог весть сколько веков, но выстрелил же? А если бы это случилось пусть даже на десяток-другой лет раньше, то Соагда, более известная как Плачущая Богиня, стала бы единственной представительницей высших сил в Раттермарке, а то и в Файролле вообще. Орт Пепельный не в счет, ведь так и сидел бы в своей пещере, ожидая идиота, который возьмется за выполнение его мудреных поручений. А такой дурачок на весь Файролл только один и нашелся, другого не сыщешь.
Да, за такой куш стоило отправиться в Великое Ничто с опостылевшей родней. Отправиться и ждать там, когда дочь, занявшая в одну моську небесные чертоги, найдет способ выдернуть тебя из извечной пустоты.
Может, все и не так, может, это только игры моего разума, но кто знает? Вдруг все же я прав?
— Вон! — громыхнул голос Тиамат, и остатки иссиня-черной тучи разметало в клочья.
— Круто! — гаркнул Шеркон. — Тиамат рулит!
— Тиамат рулит! — многоголосо поддержал его клан.
Богиня Тиамат с теплом приняла похвалу своих сторонников из клана «Линдс-Лохен».
Каждый из них получает следующие бонусы:
+ 500 ед. жизненной энергии (сроком на сутки по игровому времени);
+ 500 ед. маны (сроком на сутки по игровому времени);
+ 15 % к шансу на то, что из убитого противника выпадет какой-либо предмет (сроком на 12 часов);
+ 10 % к шансу на то, что из убитого противника выпадет какой-либо магический жетон (сроком на 12 часов).
— Наша богиня — самая богиня в мире! — прорезался сквозь одобрительный гул бас Гуго Железнолапа. — Хой, собратья!
— Хой! — рявкнула площадь.
— И сосестры! — добавила негромко Триксти, так и ошивавшаяся рядом со мной. — Что за дискриминация?
— Ты больше это слово здесь не используй, ладно? — попросила ее Фрейя, тоже находящаяся неподалеку от нас. — Лучше пусть они сексизмом промышляют, чем так обо мне говорить станут!
— Ты Ран сама из клана выпнешь или мне ее к финишу привести? — спросил тем временем Шеркон у Кролины.
— Тут, вообще-то, вон кланлидер стоит, — показала на меня заместительница. — Может, лучше он решит? Он же ее принимал?
— Не лучше, — возразил офицер. — Хейген, без обид, но ты человек добрый, мягкий, ее запросто простить сможешь и в клане оставить. А по моему мнению, простить можно все, кроме вот таких вот вещей. Ну да, ты вроде как дал понять, что вольному воля, но только все остались тут. Все, кроме нее. И я скажу так — крысу за борт!
— Поддерживаю, — произнес Слав, следом раздалось несколько «верно» и «так и есть» от тех, кто стоял рядом с нами и слышал этот разговор.
— Глас народа — глас божий, — подытожил я, открыл тот раздел интерфейса, который назывался «Клан», нашел в списке игрока Ран и выбрал действие «исключить». Ну да, был у меня с ребятами некогда разговор о том, что лучше иметь под боком того стукача, о котором мы знаем, чем того, о ком понятия не имеем, но всему же есть предел? Не поймут меня соратники, если я поступлю по-другому. Да и сам я себя не пойму.
— Великая Тиамат, мое почтение! — раздался голос Бахрамиуса, который никуда с площади не ушел.
Я повернулся к нему, пребывая в полной уверенности, что богиня стоит рядом. А что, от нее такого поступка запросто ожидать можно. Она хоть и представитель высших сил Файролла, баба все же простая, чего хочет — то и творит. И плевать хотела на то, что кто-то что-то о ней может подумать.
Но — нет. Старый маг уставился на небо, где в данный момент белые облачные нити как раз заканчивали рисовать на синей лазури прекрасный и вместе с тем грозный лик нашей покровительницы.
— Слава Тиамат! — рявкнул я.
Ну да, орем всегда одно и то же — слава да слава. Так и ей больше ничего не надо. Но что еще тут можно придумать? Виват? Браво? Бис? Лехаим, прости господи?
Белые кружева дрогнули, обозначая улыбку, народ засвистел и загалдел, оценив красоту представления, которое для него сейчас устроили.
Лик Тиамат повисел в воздухе еще минутку, после вспыхнул белым огнем, на мгновение превратился в яркую точку и исчез, будто его не было.