Андрей стоял у входа в зал, с холодным ужасом наблюдая за происходящим. Оно казалось страшным сном, неизвестно какими путями вырвавшимся из пылающих низин ада. На секунду его взгляд упал на умирающего на алтаре человека, после на корчащегося на полу шамана, а затем вновь накатила волна невиданной мощи. Андрей сморщился и упал на колени. Он чувствовал что слабеет, его защита вот-вот треснет сминаемая мощным напором пси силы, и тогда он сам погрузится в пучину безумия, в которой сейчас тонет более двухсот тысяч человек. Поэтому нужно было что-нибудь предпринять.
Андрей дрожащей рукой поднял пистолет и нажал на курок. Грянул выстрел. Пуля со свистом врезалась в хрупкую оболочку светящегося предмета и разнесла его на тысячи мелких частичек.
На лице ученого появилась гримаса боли и он, чувствуя, что проваливается в бездонный колодец пустоты, ощутил, как метнулась из сердца камня древняя бушующая сила, освобожденная из своей тюрьмы. Подобно волне она прокатилась по храму и с ликующим воплем вырвалась за его пределы. Ее будоражило, и дергало в предвкушении долгожданного пира, и, расставив невидимые руки, она ринулась вниз, где ее ждали те две сотни тысяч искренне верующих в нее, и служивших на протяжении долгих веков, людей.
Ученый закрыл глаза, сдерживая порыв гнева и разочарования, что он совершил ошибку.
Беспамятство было желанно.
Открыв глаза Андрей увидел Влада. Он выглядел уставшим, испуганным и то и дело оглядывался по сторонам. Когда он посмотрел на своего товарища, то вздрогнул, и внимательно посмотрел в глаза. Только после этого он успокоился и отрывисто сказал:
— Вроде бы в себе.
— В смысле, — спросил Андрей, не понимая смысла сказанного его другом.
— Город… — Влад запнулся. — Город мертв. Половина всех кто его населял также, вторая превратилась в безумцев. Они погибали медленно, в муках, некоторым повезло — их пристрелили конкистадоры, которые, впрочем, тотчас заняли место убиенных. А остальное… нужно увидеть самому, что бы понять глубину раны, нанесенной нами.
Андрей приподнялся на локтях и, оглянувшись, охнул. От самого моря и до гор простиралась мертвая горячая пустошь, населенная почерневшими деревьями-истуканами. Листва с их веток превратилась в пыль от удара невидимого пламени, а кора почернела и обуглилась. Далеко в низине по-прежнему рвался в высь город, теперь уже мертвый, как и все вокруг. Его стены покрылись трещинами, своды храмов обрушились, а в его глубине, на месте жертвенного алтаря разинула свою черную пасть воронка, словно от взрыва. От нее все еще исходил жар безумия и смерть. Небо затянули косматые темно-синие тучи; изредка била молния.
Андрей посмотрел на своего друга.
— Надо возвращаться. — Сухо сказал он.
— Да…
Но неожиданный громкий шорох не дал физику договорить. Он подскочил словно пружина, вглядываясь в сплетавшиеся между собой черные ветви кустов. Грозный арбалет искал цель, и нашел ее тогда, когда из-за дерева вышел один из безумцев. Это был молодой человек лет двадцати. На нем красовался наряд из красных перьев, свидетельствовавший о принадлежности к высшему обществу в городе. Парень держал в руках небольшой топор, и, заметив двоих, он сделал несколько шагов в их сторону. Коротко взвизгнула стрела и вонзилась врагу в горло. Безумец забулькал и упал на четвереньки. Несколько секунд он так стоял, а после начал подниматься. Однако этой маленькой передышки хватило, чтобы перезарядить оружие и вторая стрела угодила точно в лоб. Парень рухнул как подкошенный и несколько раз дернувшись, утих.
Влад и Андрей стояли потрясенные увиденным. Они не могли оторвать взгляда от трупа молодого туземца. Ни одному из них, ни разу не приходилось видеть труп, а тем более убивать. Физик трясущейся рукой опустил арбалет и, взведя новую стрелу, вздрогнул, услышав просьбу своего друга.
— У тебя есть BHM?
— Было несколько, — глухо сказал Влад.
— Дай мне две. Мне нужны силы, чтобы идти самому.
Физик, порывшись в своей сумке, протянул другу два шприца и инъектор. Андрей прижал к плечу инъектор и тот тихонько прожужжав три раза щелкнул — три иглы поочередно вошли в тело ученого — две с лекарством, а одна со стимулятором. Потом, по-прежнему опираясь на своего товарища, продолжил путь.
— Надо двигаться быстрее, если этот нас нашел, то и остальные вскоре подтянутся.
Произошедшее за эти несколько дней, не давало ему покоя. В голове то и дело вспыхивали сцены путешествия, падения в водопад и это небо, оно настолько глубоко и величественно, что один лишь взгляд на него заставлял съеживаться, а душа уходила в пятки. Мир пустой, бледный, жаркий.