1 октября Гордон ездил в Покровское-Фили к Л. К. Нарышкину на празднество освящения там вновь построенной церкви; однако присутствие Петра в этот день в Покровском дневник Гордона не отмечает. 3 октября, в первом часу ночи, по нашему счету в шестом часу вечера, в Преображенском родился у Петра второй сын, царевич Александр Петрович. 4 октября, в седьмом часу дня, по нашему счету во втором пополудни, Петр приехал из Преображенского в Москву, и затем состоялся выход обоих государей в Успенский собор к молебну. «А за великими государи, — читаем в разрядной записке, — были царевичи, и бояре, и околничие, и думные, и ближние люди, и столники, и судьи из приказов, и стряпчие, и дворяне, и дьяки, и гости, и приказные люди в цветных кафтанах. Во время ж того молебного пения в соборной церкви были гостиной сотни и чернослободцы, и иных чинов люди великое множество; а на Ивановской колоколне был звон во вся колокола». После молебна государи в соборе принимали поздравление от патриарха и боярства, а затем из Успенского собора прошли для моления в соборные церкви Александра Невского, Архистратига Михаила и Благовещения. После литургии Петр в Передней палате жаловал бояр, служилых людей и гостей винами и водкой. За полчаса до вечера, т. е. в начале пятого часа пополудни по-нашему, он уехал в Преображенское[167].
Рождение царевича не помешало большим маневрам, происходившим в окрестностях Преображенского и Семеновского 6, 7 и 9 октября и известным под именем второго Семеновского похода, к которым войска готовились в течение всего лета и в течение сентября. Полки были поделены на две армии. Одной командовал «генералиссимус» князь Ф. Ю. Ромодановский, другой — также «генералиссимус» И. И. Бутурлин. Первая армия состояла из полков Преображенского, Семеновского и двух выборных солдатских: 1-го — бывшего Агея Шепелева и 2-го — Бутырского с конным отрядом рейтар и гусар. В состав второй армии Бутурлина входили стрелецкие полки также с рейтарами и гусарами. Сохранилась подробная реляция об этих маневрах под заглавием «Описание великого и страшного бою, который был в нынешнем 200 году октября 6 и в 7, и в 9 числех у его пресветлейшего генералиссимуса Фридриха Рамодановского», принадлежащая перу кого-то из участников боя, находившегося в первой армии Ромодановского, которую он называет мы и наши, именуя вторую армию Бутурлина неприятелем[168]. По этой реляции дело происходило следующим образом. Его пресветлейшество генералиссимус Ромодановский, услышав про неприятельское войско, что неприятель, собрав несколько тысяч конного и пешего войска, думает идти в поле, чтобы дать бой, указал тотчас своей армии приготовиться. Генералу Менезию, полковникам Крейчу, Лейфелю, Ригеману и майору Балку приказано было укомплектовать рейтарские полки. Когда эти приготовления были в определенный срок закончены, генералиссимус Ромодановский назначил своим пехотным и конным войскам смотр на 3 октября. Произведя 3 октября смотр и найдя войска «при доброй справе» (в исправности), Ромодановский велел своим полкам выходить в поле 5 октября.
Согласно этому приказу полки Ромодановского вышли в поле в первом часу дня, т. е. по нашему счету в седьмом часу утра, а сам генералиссимус с некоторыми ротами явился к войску после полудня. Затем войско двинулось до сборного места во втором часу ночи, по нашему счету в шестом часу вечера, и заняло позицию на речке Красной, близ леса, вдалеке от «неприятельских» позиций. К полуночи неприятель подошел ближе и стал в полумиле от лагеря первой армии. Однако, несмотря на такую близость неприятеля, в течение ночи никаких военных действий не было; только в неприятельском лагере дважды подымалась тревога.
6 октября на заре неприятель вышел из лагеря и стал в поле «в крепком ополчении, размешав свою конницу меж пехоты». Тогда и армия Ромодановского начала выступать из лагеря и выстроилась в поле против неприятеля. Пехота стала посередине с отрядом гусар впереди; на правом и на левом крыльях заняла место конница с некоторыми частями пехоты. В тылу расположились конные и пешие батальоны. Центром командовал генерал А. М. Головин, правым крылом — Гордон, а левым — Лефорт. Когда обе армии выстроились, то после трубных сигналов «стали травиться», т. е. задирать друг друга. Затем генерал Гордон с частью конницы правого крыла ударил на левое крыло неприятеля, сбил его с позиции и взял у неприятеля четыре знамени, да гусары взяли еще одно знамя. Однако смятое неприятельское крыло оправилось и, несмотря на понесенный урон, выстроилось опять. Тогда устремилось в атаку левое крыло армии Ромодановского: Лефорт со своими рейтарами ударил на неприятельский правый фланг. Неприятель стойко выдержал этот натиск и храбро бился. Оторвав некоторую часть неприятельского правого крыла, конница Лефорта повернула назад; неприятель бросился за ней, но безуспешно, потому что конница остановилась и, будучи поддержана подоспевшими ей на помощь силами, вновь обернулась против преследовавшего ее врага. Неприятель, погнавшийся за отрядом Лефорта, был разбит, разогнан и возвратился, «не получа своей пользы». В этой стычке взяты были булава и несколько знамен.