Но дворцовая кунсткамера, видимо, не давала Петру покоя, и он, распростившись с курфюрстинами, вновь отправился ее осматривать и оставался там до ночи. «Я опять должен был отвести его в кунсткамеру, — пишет князь Фюрстенберг, — приняв предварительно все меры предосторожности, выслав вперед людей, чтобы его никто не видел; там он оставался вплоть до ночи». Посещения дрезденских коллекций записаны и в русских документах. «Были здесь и в цегоусе, — читаем за этот день в „Юрнале“, — где снаряд пушечный, и в палатах, в которых всякие вещи и инструменты». Подробнее запись в «Статейном списке»: «Июня во 2 день в Дрездене показываны великим и полномочным послом в королевских покоях разные изрядные вещи, и оружейной дом, и цекауз, и конские збруи, и доспехи прежних курфистров и князей, и пушки, и мортиры множественным и уборным строением»[372].
После осмотра кунсткамеры Петр ужинал у князя Фюрстенберга. «Когда настало время ужина, — сообщает последний, — то я угостил его в своем доме, куда можно пройти из курфюрстского замка тайным ходом, и так как он пожелал видеть некоторых дам, то я пригласил пятерых, а также велел явиться прежним музыкантам, именно трубачам, гобоистам, барабанщикам и флейтистам, хотя эта музыка была не совсем прилична для подобного собрания, но я привел его этим в такое прекрасное расположение духа, что он сам взял барабан и в присутствии дам стал бить с таким совершенством, что далеко превзошел барабанщиков. Этот ужин продолжался часа четыре; на нем не было ни одного кавалера, а только пять преждеупомянутых дам; пили опять очень много, и так как он перед тем посетил обеих курфюрстин как царь, то я, не колеблясь, по его желанию велел стрелять из пушек при каждом тосте, так что было произведено несколько сотен выстрелов; при этом он так развеселился, что несколько раз обнимал меня». В числе этих дам, которых пожелал видеть Петр — и, может быть, это выраженное им желание относилось именно к ней, — была фаворитка короля, красавица графиня Кёнигсмарк, которой он также сделал визит по пути в арсенал, о чем князь Фюрстенберг не упоминает[373]. Ужин кончился в 3 часа утра[374].
День 3 июня в Дрездене начался подобно предыдущему. Князь Фюрстенберг опять поутру явился к царю и обедал с ним в его своеобразной обстановке. «3/13 числа, — читаем в его донесении, — я опять довольно рано отправился к нему и был уже настолько знаком с ним, что вошел без предварительного доклада, когда он не был еще одет. После чего неодетый сел за стол со мной, своими посланниками и другими дворянами. Во время обеда опять играла прежняя музыка, и он то вставал из-за стола, то опять садился, мы же нисколько этим не стеснялись. После обеда, зная, что ему доставляет большое удовольствие видеть солдат, я велел прийти роте кадет, и он из окна смотрел их. После того я повел его на литейный двор (Giesshaus), а оттуда с прежнею предосторожностью, чтобы никто не видал, опять в кунсткамеру». Должно быть, посещение литейного двора обозначено в «Юрнале» словами: «Десятник ходил в абалаториум (лабораторию)»[375]. Но, по-видимому, кунсткамера из всех достопримечательностей Дрездена привлекла наибольшее внимание царя и произвела на него наиболее сильное впечатление, судя по времени, посвященному ее осмотру, и, вероятно, в этом впечатлении надо искать зародыш мысли о русской кунсткамере, впоследствии созданной Петром в России.
372
Пам. дипл. сношений, VIII, 1309; Арх. Мин. ин. дел. Кн. австр. дв., № 47, л. 89: «Июня во 2 д… в Дрездене смотрели великие послы в покоях курфистра Саксонского разных вещей и были на пушечном дворе и в оружейных полатах и казана им многая конская сбруя стародавных саксонских курфирстов; служителем роздано 30 золотых». Внимание, оказанное этим учреждениям, отразилось и на высоте этого расхода.
373
Брикнер. Петр Великий в Дрездене в 1698, 1711 и 1712 гг. (Русская старина. Т. XI. С. 729–730). Брикнер в своей статье излагает статью Вебера «Die Besuche Peters der Grosse in Dresden», помещенную в «Archiv für sächsische Geschichte». 1873, XI, и основанную на архивных документах. Этого журнала я не мог достать в Москве.
374
2 июня в Дрезден прибыл к посольству из Любека заказывавший в Любеке пушки дворянин Илья Коберт с донесением, что половина заказанных пушек готова, а другая будет отделана к августу. По распоряжению Петра Ко-берт из Дрездена был вновь отправлен в Любек с приказанием дожидаться там отделки всех 22 пушек, а затем отвезти их в Москву и там отдать князю Ф. Ю. Ромодановскому. На проезд ему дано 50 золотых червонных да в зачет жалованья 50 золотых (Пам. дипл. сношений, VIII, 1309–1310; Арх. Мин. ин. дел. Кн. австр. дв., № 47, л. 89 об.).