– Ладно, утро вечера мудренее, – заключила Алиция. – Завтра, если хочешь, я с Роем поговорю…
– Да, да! Очень прошу тебя! Объясни ему все на этом жутком языке, может, поймет!
– Хорошо, хорошо, объясню, а сейчас пора спать! Тебе надо отдохнуть. Погоди, я тебе дам пижаму, есть у меня совсем новая, очень красивая.
– Мне бы хотелось немного умыться…
– Конечно, конечно… А где же я тебя положу? Может, ляжешь вот на этом диване?
– Да где угодно! Пожалуйста, не беспокойся из-за меня.
– Какое там беспокойство, – пробурчала Алиция и спросила, повернувшись ко мне:
– Ну, как там у тебя? На этом кончается спокойный вечер или тобой еще что припасено?
– Отстань, – невежливо ответила я. – Еще сюда могут приехать они оба, Рой и Джузеппе, и биться на шпагах в твоем саду. Но это уже будет глубокой ночью, а что касается вечера, то он, считай, закончился.
Измученная переживаниями Эва, как только легла, заснула сразу, тяжело вздыхая во сне. Отчаянно жестикулируя, Зося созвала нас с Алицией в комнату последней и плотно прикрыла дверь.
– Алиция, торжественно заявляю, если ты не откажешься от идиотского намерения спать в собственной кровати, остаток ночи я просижу на стуле у окна! Не нравится мне все это. Конечно, очень легко можно свалить все на нервное расстройство, когда думаешь о себе, а не о каких-то убийствах, и как можно подозревать человека в таком состоянии, а труп лежит. Или опять же, жена, бедняжка, не в себе, а труп лежит.
– Послушай, Зосенька, повтори, пожалуйста, еще раз и по порядку, а то я что-то не пойму…
– А чего тут не понять! Зося права, Эва могла разыграть комедию лишь для того, чтобы остаться ночевать в твоем доме и ночью зарезать тебя. Или под предлогом розысков сбежавшей жены Рой явится сюда и опять же тебя зарежет, и вообще, никакая это не семейная драма, а хорошо разыгранная комедия. Мне лично Эва не кажется похожей на симулянтку, я видела этого ее Джузеппе и готова ей поверить, но береженого бог бережет. И на твоем месте я бы спала на другом месте. На всякий случай.
Алиция с укором посмотрела на меня.
– А тебе не кажется, что не очень красиво с моей стороны подсовывать убийце другую жертву вместо себя?
– Не говори глупостей. Ты никого не подсовываешь, а можешь просто переспать эту ночь на матрасе в мастерской. Места предостаточно.
– А ты ночью встанешь и на меня наступишь…
– Чего это я буду вставать? Но если боишься, ложись в подвале. Уж там я на тебя не наступлю.
Зося, злая, как черт, поддержала меня:
– Иоанна права. Перестань придумывать дурацкие отговорки! В мастерской свободно поместится рота солдат. Белье на матрас я лично положила чистое, постели и ложись. Марш!
Еще немного посопротивлявшись, Алиция наконец уступила нашим уговорам. Не желая будить Эву, а тем более Бобуся и его Глисту, мы с Алицией несколько раз пробежались вокруг дома, поскольку требовалось еще попасть и в кухню, и в ванную. Толстый матрас из пенопласта был действительно разложен, и на нем лежала стопка чистого постельного белья. Мы оттащили матрас в такое место, чтобы, слезая с катафалка, я не наступила на Алицию. Вокруг дома мы бегали с Алицией вдвоем, этого от нас категорически требовала Зося. Мы еще собирались обсудить создавшуюся ситуацию, спокойно лежа в постелях, но из этих планов ничего не вышло – обе сразу же заснули, не успев даже начать разговаривать.
Проснулась я на рассвете. Разбудил меня настойчивый телефонный звонок, доносившийся откуда-то издалека. Сквозь сон я подумала, что трубку снимет Алиция, и еще представила, как она будет злиться на эту идиотку Кенгуриху – никто другой не мог звонить в столь несусветное время. А потом вспомнила, что Алиция спит тут же, в мастерской, бог даст, не услышит звонок, и успокоилась. А потом вспомнила, что на диване, в той комнате, где звонит телефон, спит Эва, которая, конечно, проснется, поднимет трубку, а потом разбудит-таки несчастную Алицию. Нет, надо успеть посоветовать Эве сказать, что Алиции нет дома. Что она уехала и вернется только через неделю.
Телефон звонил и звонил, а трубку никто не поднимал. Да ну их всех к черту, не встану и все тут! Алиция, к счастью, крепко спала и даже слегка похрапывала. Последнее меня совсем не раздражало, наоборот, даже радовало, так как служило доказательством того, что она жива. На сон Алиция никогда не жаловалась. Но вот Эва… Как она может выдержать такой трезвон?