В жизни Машерова тоже были взлеты и падения. Во всяком случае одно падение точно случилось в самом начале его партизанской карьеры. Это произошло с 20 мая по 21 июля 1942 года. Однако в трех других биографиях, на которые я позволяю себе часто ссылаться, эта история практически не нашла отражения. Если о каких-то событиях, произошедших в это время, и упоминается, то в основном скороговоркой, косвенно или вскользь. Кое-какие подробности можно найти только в воспоминаниях боевых товарищей Машерова: Разитдина Инсафутдинова и Геннадия Ланевского.
Именно тогда партизанский отряд Дубняка соединился с другим отрядом — «сергеевцами». Этому объединению предшествовало то обстоятельство, что оба отряда оказались обезглавлены. Петр Машеров был серьезно ранен, его обязанности исполнял Сергей Петровский. Сергеевский отряд тоже остался без командира: Сергей Моисеенко погиб в бою. После похорон перед строем комиссар отряда Р. Инсафутдинов новым командиром объявил Степана Корякина. Он также уточнил, согласны ли «сергеевцы» объединиться с партизанским отрядом Дубняка. Согласие бойцов было получено. Как видно, в самом начале партизанского движения демократия была в определенном смысле на высоте. Ничего серьезного не предпринималось без согласия бойцов.
И в 20-х числах мая 1942-го отряды, изъясняясь современным языком, интегрировались. По данным Р. Инсафутдинова, отряд Дубняка к этому времени насчитывал девятнадцать человек[112]. Точна ли эта цифра — сказать сложно. Мы знаем, что изначально в нем состояло пятнадцать человек. Затем к ним добавились Полина Галанова и ее подруга. Итого семнадцать. Имена еще двух бойцов неизвестны. Но возможно, комиссар Сергеевского отряда просто ошибся. По сведениям Геннадия Ланевского, по состоянию на 16 мая 1942 года в отряде Дубняка было тридцать два человека[113]. Информация о численности Сергеевского отряда тоже разнится. Так, Р. Инсафутдинов утверждает, что в мае 1942-го в нем состояло больше ста — ста десяти бойцов[114] (причем большинство кадровые военные, бойцы Красной армии, которые оказались в окружении). Каким образом после объединения отрядов получилось около 200, Р. Инсафутдинов не поясняет[115]. По словам Г. Ланевского, объединенный отряд насчитывал всего восемьдесят семь человек[116], иными словами, вдвое меньше. Объединение произошло вечером 19 мая 1942 года у деревни Мыленки, на границе между нынешней Литвой и Беларусью (сейчас эта деревенька относится к Верхнедвинскому району Витебской области). Отряд Дубняка переправился через Мыленское озеро (Лисно?) на десяти лодках. «Сергеевцы» прибыли к месту сбора на крестьянских подводах и пешим строем.
В своих воспоминаниях Р. Инсафутдинов с заметной досадой отмечал, что местные белорусские партизаны были вооружены гораздо лучше. У дубняковцев имелось несколько (!) пулеметов, в основном ручные пулеметы Дегтярева (РПД). Правда, с боеприпасами дела обстояли похуже. Для того чтобы укрепить боевое братство, руководители Сергеевского отряда С. Корякин и Р. Инсафутдинов сразу решили помочь им парой ящиков боеприпасов.
20 мая 1942 года состоялось совещание руководителей и бойцов двух отрядов. На нем присутствовали все кадровые командиры Красной армии, которые в силу обстоятельств находились в этих отрядах. И не имело значения, что некоторые из них побывали в немецком плену, а другие были зачислены в отряд на правах рядовых. Так сказать, демократия торжествовала. На объединение отрядов получалось согласие бойцов, на выборы командиров тоже.
Первым на собрании выступил Иван Усков — старший и по званию (в Красной армии — старший политрук), и по возрасту. В составе Сергеевского отряда он находился всего несколько дней. В боевых операциях не участвовал, но успел сдружиться с несколькими партизанами этого отряда, тоже новичками. Они выступали единой командой и настаивали на продвижении объединенного отряда к линии фронта и присоединении к регулярным частям Красной армии.
Из дубняковцев первое слово дали заместителю Машерова — учителю Сергею Петровскому. Вероятно, он более представительно выглядел. Петровский предлагал активнее развернуть партизанскую войну в своей округе. Однако его горячая речь утонула в единодушном хоре сотоварищей политрука Ивана Ускова. Но позиции Ускова резкий отпор дал комиссар Инсафутдинов.
Затем слово взял Машеров. В какой-то мере ему удалось разрядить накалившуюся обстановку. Молодой человек заметил, что воевать важно не только в рядах Красной армии, но и в тылу у немцев, на оккупированной территории, и предложил назвать объединенные силы партизан отрядом имени Сергея.