Такие парни, как Иван Кулешов, как Орест Петропавловский; такие девушки, как Татьяна Граф — с беззаветной храбростью, решительно пошли за большевиком Смородиным. И когда он ушел на фронт, руководили вместо него райкомом ССРМ…
После корниловщины профсоюз металлистов дал Петроградскому комитету союза две комнаты в здании пожарной части на Фонтанке (дом № 201), у Калинкина моста. Отсюда, как вспоминала Герр, и шло руководство штурмом старого мира. ПК создал ряд комиссий — организационную, культурно-просветительную, правовую. На долю Петра пришлась весьма боевая экономическая комиссия.
Активно рос союз, и к октябрю в нем было до двадцати тысяч членов. Это была реальная и сплоченная молодежная сила пролетариев красного Питера.
И эта сила громко заявляла о своих экономических и правовых требованиях. Защита экономических и правовых интересов рабочей молодежи приобретала важное значение. Временное правительство вело страну к экономической катастрофе.
В Петрограде одно за другим закрывались предприятия. Росла безработица. Прежде всего капиталисты увольняли рабочих-подростков. Надвигались безработица, голод, нищета. Стремительно росла дороговизна.
Вокруг экономической комиссии вырос крепкий актив. Вместе с профсоюзами он добивался восстановления на работе уволенных подростков и упорно дрался за повышение заработной платы. Рабочий день для подростков, представительство молодежи в фабкомах и завкомах, оплата за выполнение общественных поручений союза — что ни день возникали и требовали срочного Решения все новые и новые вопросы.
Но при всем напоре молодых им так и не удалось при «временных» добиться своей заветной мечты о шестичасовом рабочем дне для всех подростков столицы…
Райком ССРМ открыл отличный молодежный клуб в доме № 16 по Большой Спасской улице, и Петр туда прежде всего перетащил Доливо-Добровольского.
Балалайка и гармонь были слабостью Петра еще с детских лет в Боринском. И в клубе теперь играли парни, хоть выводи их на большую сцену. Девушки заговорили о первом спектакле. И в самодеятельности — хоровой и плясовой — обнаружились большие мастаки. И в гимнастическом зале полно, и не забыты игры, экскурсии, лекции.
Да и связи со взрослыми окрепли значительно: в помощь Сергею Прохорову большевики направили в союз Александра Ильина-Женевского. Это был очень нужный человек: большевик с девятьсот двенадцатого года, образованный (он закончил университет в Женеве и там же близко познакомился с Лениным), мягкий, улыбчатый и боевой: в 1916 году он ушел на фронт прапорщиком, братался с немецкими солдатами, после ранения вернулся в Питер, тесно был связан с армейскими большевиками и вместе с Николаем Подвойским и Владимиром Невским редактировал газету «Солдатская правда».
Александр Федорович неожиданно объявился классным шахматистом, и вокруг него тотчас же объединились молодые любители шахмат.
Большевичка Татьяна Граф оказалась отличным заместителем Петра по организационным делам. А Ореста Петропавловского выдвинули от молодежи в райсовет к Скороходову. Он был увлечен военной работой, и Петр не зря бросал слова, когда обращался к нему: «Смотри, Орест, каждый член союза должен быть готов с оружием в руках драться за власть рабочего класса!..»
В РОДНЫХ МЕСТАХ
С Петроградской стороны, как и из других районов, уезжала в глубинные губернии России большая группа агитаторов. Недавно созданные землячества направляли рабочих и солдат с наказом Военной организации ПК большевиков.
Скороходов подметил, какими жадными глазами провожал их молодежный председатель, и прикинул: а почему бы не послать Петра хоть на неделю? Большевик он стойкий, агитатор отличный. Да и замотался он за годы ученичества на фабрике Шаплыгина и сейчас, в несусветной сутолоке будней, потерял счет и дням и ночам. Заметно осунулся, резче стала складка между бровей. Пусть вырвется из привычной обстановки, потом с новыми силами развернется в столице.
Так Петр оказался в Боринском.
Был ласковый сентябрь на его родине: по утрам слегка прихватывало, а днем солнце не знало удержу. Мир детских воспоминаний развернулся перед ним, как волшебный свиток.